За столом раздался общий вздох ужаса, а сердце Эллисон взмыло к небесам. Теперь ей стал понятен замысел мужа.
— Хенрик выбрал в жены простолюдинку, но перед тем, как официально женился на ней, вынес это дело на суд народа.
— Был проведен плебисцит, — пояснил Томас, взяв книгу у Якоба и открыв ее на заложенной странице. Он положил ее на стол перед королем, но тот с отвращением оттолкнул ее в сторону. Фредерик подхватил книгу и стал читать, быстро шевеля губами — переводил про себя с латыни. — Жители Эльбии знали избранницу, короля. Это была хорошая женщина, уважаемая в городе, хотя и служанка по рождению. За те два года, что она была сожительницей Хенрика и опорой ему, пока шла ужасная война, она сделала много добра людям и завоевала их сердца. — Томас посмотрел на Эллисон, та вспыхнула румянцем. Должно быть, эти двое перекопали сотни томов из всех уголков замка, пока нашли ту юридическую зацепку, которую искали.
Экскурс в историю продолжил Якоб:
— Подданные короля, люди как благородного, так и простого происхождения, одобрили его выбор. Эта женщина стала женой Хенрика и родила ему трех сыновей, старший из которых унаследовал трон после отца.
Карл отвел глаза от сына и стал смотреть на танцующих.
— Но это... это было нарушение... отход от традиций! — забормотал Фредерик, брызгая слюной.
— Да, это можно оспаривать, — сказал Якоб, сжав руку Эллисон.
Она улыбнулась ему в ответ, жалея, что не была посвящена в его план. Но, может быть, он не хотел заранее внушать ей надежды, которые могли и не сбыться.
— Да, — продолжал Якоб спокойным голосом, — хороший адвокат, пожалуй, мог бы аргументировать позицию против ссылки на женитьбу Хенрика в качестве прецедента. Мог бы даже убедить кабинет и парламент. Но предупреждаю вас, Фредерик: будьте осторожны! Если вы опровергнете законность наследников короля Хенрика, рожденных от простолюдинки, то тем самым аннулируете право фон Остерандов на трон.
— Но это же абсурд! — Фредерик захлопнул книгу и со злостью оттолкнул ее.
— Замолчите! — приказал чей-то голос. Все повернулись к королю. Карл глубоко вздохнул и поднял глаза на сына.
— Ты рассудил верно. Отказать тебе в праве на проведение плебисцита значило бы взорвать само основание нашей династии. — Он устало сгорбился в кресле. — Ты победил.
Никто не произнес ни слова. Взгляд Карла переместился на Эллисон.
— Должно быть, вы совершенно особенная женщина, моя дорогая, раз из-за вас в моей семье столько неприятностей. Если народ вас поддержит, надеюсь, вы будете верной и достойной спутницей моему сыну. Если же граждане Эльбии отвергнут вас, то прошу вас сразу же уехать, чтобы мы покончили со всем этим. — Он тяжело оттолкнулся от кресла и прибавил по-немецки: — Да поможет нам Бог и в том, и в другом случае.
* * *Все следующие дни Эллисон оказались настолько заполнены, что некогда было вздохнуть. У них с Якобом почти не оставалось времени на еду и сон. Плебисцит должен был состояться через тридцать дней после Рождества, так что времени на то, чтобы встретиться с возможно большим числом граждан Эльбии, не хватало.
Несмотря на утомительный распорядок, Эллисон нравилось встречаться с людьми. Большинство проблем, которые эльбийцы обсуждали с ней и с Якобом, было ей хорошо знакомо. Разве ей самой не приходилось зарабатывать на жизнь себе и Крею? Разве ее не волновало, сможет ли она пригласить хорошего врача к ребенку в случае болезни? А вопросы выживания Эльбии в современном мире и сохранения ее для грядущих поколений приобрели для нее не менее важное значение, чем вопрос существования ее родной страны.
— Люди уверены в твоей искренности, когда ты им что-то советуешь, — говорил Якоб, нежно целуя ее. — Они поддержат тебя... поддержат нас, когда пойдут голосовать.
И вот наступил этот день. Эллисон так нервничала, что за завтраком не могла проглотить ни кусочка. К полудню в замке стало известно, что на удивление высокий процент эльбийцев уже проголосовал за то, чтобы Эллисон была их королевой, когда трон займет Якоб. К концу голосования не осталось сомнений, что народ Эльбии твердо поддерживает принца Якоба и его жену.
Когда Якоб принес ей эту весть, Эллисон бросилась ему на шею.
— О, Якоб, я самая счастливая женщина на свете! Хочу надеяться, что сумею оправдать их ожидания, и твои тоже! — Она завоевала не только его сердце, но и право быть рядом с ним до конца жизни!
Он нагнул голову и поцеловал ее долгим-долгим поцелуем.
— Мои ты уже превзошла.
В его взгляде была такая любовь, что ее сердце переполнилось восторгом.
— Я знаю, ты принесешь моему народу счастье, и он будет гордиться тобой. Я люблю тебя, Элли. Люблю нашего сына. Люблю нас как семью.