– Нет! – Натаниэль выглядел совсем плохо. – Ты должна мне верить – он хочет, чтобы ты осталась! Он любит тебя, он…
– Я не настолько глупа, чтобы поверить твоей лжи дважды. Я уезжаю завтра, и ты не можешь сказать ничего, что бы остановило меня.
– О, Боже, ты не можешь сделать этого, – начал Натаниэль.
– Достаточно. – Пора было отослать его, прежде чем он понял, что она намеренно его мучает. Она не собиралась успокаивать его тревогу слишком легко. Пусть поволнуется некоторое время из–за своих ошибок. – Не твоя ли это невеста вон там с молодым джентльменом? Советую тебе заботиться о своих собственных делах и прекратить беспокоиться о моих.
Натаниэль бросил взгляд туда, где Эвелина, по счастливой случайности, обходила круг танцующих, которые окружали крупное майское дерево[2], установленное в центре просторного бального зала. Красивый поклонник подал ей руку, и они, казалось, довольно мило беседовали. Натаниэль нахмурился.
– Никуда не уходи, – проворчал он. – Я через мгновение вернусь, чтобы продолжить этот разговор. – После чего он направился к своей невесте.
Эбби подавила смех. Не то, чтобы она могла что–то с этим поделать. Она была вполне намерена тыкать молодого Натаниэля носом в его вероломство так долго, сколько Спенсер будет согласен. Но это может быть сложно – в настоящий момент она была так счастлива, что не могла долгое время притворяться на него рассерженной.
Спенсер направился в воспитательный дом! Даже несмотря на то, что его политическое будущее стояло на карте, если он не появится здесь, он направился в приют ради неё. От осознания того, что это значило, у неё кружилась голова.
– Леди Рейвенсвуд, – произнес резкий голос позади неё.
Она повернулась, чтобы обнаружить леди Брамли, стоящую около неё с дородным джентльменом и тремя превосходно одетыми леди. Одного взгляда на элегантный и роскошный наряд мужчины было достаточно, чтобы привести Эбби в мгновенную панику. О, небо, он мог быть только…
– Его Величество пожелал быть представленным вам, моя дорогая, – сказала леди Брамли, сверкая глазами. Она исполнила официальные представления без промедления. Эбби присела в реверансе, который, она надеялась, был подобающим.
Когда она выпрямилась, Его Величество с королевской галантностью поцеловал ей руку.
– Мы бы предоставили вашему мужу выполнить эту обязанность, но не похоже, чтобы он был здесь.
– Н–нет, Ваше Величество. – Эбби неистово пыталась вспомнить всё, чему Клара учила её о том, как обращаться к королю. – Он… эм… задержался по очень срочному личному вопросу. Но он будет здесь в скором времени, я уверяю вас.
– О, я надеюсь, что нет, – Его Величество сказал сухо. – Я уже предвкушаю, что на некоторое время вы будете вся к моим услугам.
Боже милосердный, и что ей на это отвечать?
По–видимому, ничего, так как он продолжил, не дожидаясь её ответа.
– Я понял со слов миледи, что у вас для меня подарок.
– Ох, да, конечно. – Эбби поспешно нащупала в ридикюле бутылочку «Аромата Небес», которую Спенсер велел ей взять с собой. Она протянула её королю, после чего понадеялась, что не допустила ошибки. Был ли какой–либо протокол того, как преподносить подарки королевской особе? Не показала ли она сейчас в очередной раз свою невежественность?
Сложно сказать по улыбке, которую он послал ей, принимая его. Он вынул пробку, вдохнул, потом поднял одну бровь.
– Какой восхитительный запах, – заметил он. – Правда, сложно судить духи во флаконе. Если бы я мог понюхать их на запястье…
Он даже не закончил фразу прежде, чем четыре леди сняли перчатки и протянули ему свои голые руки, в том числе и леди Брамли. Эбби запоздало поняла, что ей следовало сделать то же самое. Будет ли выглядеть глупо, если она сделает это сейчас?
Рассмеявшись, он сделал знак остальным дамам опустить их руки. После чего он протянул свою ладонь к Эбби и сказал:
– Если вы будете так любезны снять вашу перчатку…
– Ох, конечно, – поспешно сказала она и сделала, как он просил.
– Я полагаю, вы уже и так пахнете ими. – Взяв её руку, он поднес её запястье к носу и втянул воздух. – Изысканно, – добавил он, задерживаясь над её рукой.
Это становилось явно неуместно. Король или нет, ему не следует быть столь развязным.
Осторожно Эбби высвободила свою руку.
– Мой муж будет рад услышать, что Ваше Величество получили удовольствие от моего пустякового подарка.
В его глазах отразилась веселость при её упоминании Спенсера.
– А вы, моя леди? Вы этому рады?
Она смогла улыбнуться.
– Конечно.
– Тогда, быть может, вы окажете мне честь станцевать с вами вальс.
Он сделал знак оркестру, который внезапно закончил играть кадриль и немедленно перешел на вальс, что вызвало кратковременную неразбериху среди танцующих.
Короля, казалось, это не заботило. Он протянул руку.
– Пойдемте, моя дорогая, давайте танцевать.
– Конечно. – Она положила ладонь на его руку и позволила отвести её к месту танцев.
Замечательно. Просто прекрасно. Отправиться прямо в верхушку общества за партнером, когда впервые пробуешь своё умение вальсировать на балу. Может, ей следует наступить ему на ногу прямо сейчас и покончить с этим. Слава Богу, Спенсер задерживается. По крайней мере, ему не придется наблюдать, как она собственноручно разрушает его политическую карьеру.
Затем она услышала голос Спенсера у себя в голове. «Он всего лишь человек, в конце концов, Эбби, а не кто–то, кого следует бояться»
Она смотрела на короля, с его изящно вышитым жилетом и слишком изнеженной кожей. И вот тогда она увидела это. Блоху, медленно ползущую по краю идеально накрахмаленного воротника короля, в поисках капли королевской крови себе на ужин.
Понадобилась всё её самообладание, чтобы не засмеяться. Король мог быть могущественным, он мог пахнуть лучшим миндальным молоком и самым дорогим нюхательным табаком, но даже он не мог избежать естественного порядка вещей. Спенсер был прав. И вправду было совершенно нечего бояться.
Поэтому, когда началась музыка, она улыбнулась королю, поднялась на носочки и стала танцевать.
Дом Трокмортонов сверкал огнями, когда Спенсер приехал, и очередь карет всё ещё ждала на подъезде к дому. Слишком нетерпеливый, чтобы ждать, он спрыгнул с экипажа, и прошел оставшиеся несколько ярдов ко входу. Но едва он достиг лестницы, как из тени появился Натаниэль.
– Какого дьявола ты тут прячешься? – спросил Спенсер. – Я думал, что ты увозишь Эвелину в Гретна–Грин.
– Это так. Она ждет в съемном экипаже вниз по улице. Но прежде, чем уехать, я должен был поговорить с тобой. – Нэт нахмурился. – Ты добрался сюда довольно быстро, не так ли?
Спенсер расплылся в глупой ухмылке.
– Ты был прав насчет Женевьевы. Она, правда что–то использовала; просто не говорила мне. Так что я не поехал дальше в приют. Я подумал, что поговорю сперва с Эбби и посмотрю, как она захочет поступить.
Тихий стон Нэта заставил его замолчать.
– Что не так?
– Я не собирался делать этого, Спенс, – сказал Нэт. – Это была чистая случайность, что она подошла, когда я говорил Блейкли… О, Боже, о, Боже, ты меня убьёшь.
– Действительно, если ты мне не скажешь, что, к дьяволу, за чушь ты несешь.
Нэт издал звук полного отчаяния.
– Эбби услышала, как я говорил Блейкли, что ты отправился к Женевьеве, и она подумала…
– Ты проклятый, проклятый осёл! – сердце Спенсера едва не остановилось прямо в этот момент. – Скажи мне, что ты объяснил, почему я туда отправился, или, клянусь, поколочу тебя, перед Богом и всеми присутствующими!
– Я объяснил, честное слово! – Нэт отступил назад, широко раскрытыми в тревоге глазами. – Я сказал ей почему, я сказал ей о приюте, я сказал ей, что ты любишь её…