— Что такое не везет и как с этим бороться, — выдал на автомате Данила. — В церковь что ли сходить, бутсы и мячик святой водичкой окропить?
— Ты действительно дебил или удачно прикидываешься? — остро взглянул на него Аничкин. И Мельник прикусил язык. В самом деле, здесь к религии отношение такое себе…вооруженный до зубов нейтралитет.
— Прости, Вить, глупость сморозил.
— Беги давай, клоун.
Ага, сегодня на манеже все те же. Ох, что сейчас в раздевалке устроит им главный дрессировщик — даже думать неохота.
И вот, на тебе, Константина свет Ивановича вдруг взволновала разница между скоростью и резкостью!
— А это разве не одно и то же, — робко подал голос Смирнов.
— Двойка тебе! — оскалился Бесков. — Жирнючая такая, на всю страницу. С каких таких перепугов эти два понятия будут равнозначными? Когда вы с неправильным настроем включаете скорость, то, вместо того, чтобы получить преимущество перед соперником, вы переводите свои действия в ненужную суетливость и поспешность. А спешка, как известно, хороша когда?
— Известно когда, — хмуро ответил Яшин. — При ловле блох.
— Правильно, Лев Иванович, молодец, пятерка! Иди в душ, перекури, не майся. А мы пока продолжим с остальными неуспевающими.
— Константин Иванович, что вы с нами, как с маленькими? — с обидой поинтересовался Рябов. — Ладно еще Малого так воспитывать можно, но нам-то уже далеко не семнадцать.
— Как заслуживаете, так и разговариваю! — отрезал Бесков. — Взрослыми они себя посчитали. Как есть, салаги. Просто хер побольше отрастили. А мозг так и остался в песочнице! Слушать, что я говорю, не отворачиваться! Козлов, Еврюжихин, Мельник, сколько сегодня забили?
— Ноль, — нестройным хором ответили нападающие.
— Сколько голевых сегодня отдали? — не унимался старший тренер.
— Ноль, — угрюмо ответил за всех Еврюжихин. — Вы же знаете, чего издеваться?
— Знаю, — энергично кивнул Константин Иванович. — А еще я знаю, что вы трое сегодня не форварды прославленного клуба, а шлеп-компания «Ноль целых, ноль десятых!» И если во втором тайме вы эту статистику не измените в лучшую сторону, я лично на ваших футболках велю над номерами это название вышить. Ясно?!
Что характерно, возразить особо нечего. И от этого еще обиднее. Данила поймал себя на мысли, что он немного пританцовывает на месте, борясь с подспудным желанием сорваться и убежать на поле. А там грызть-топтать противника. Огляделся. И с удивлением обнаружил, что вся команда находится ровно в таком же состоянии. Один только вопрос не давал покоя. Засел, гад, в голове занозой.
— Константин Иванович, можно?
— Чего тебе, нулевый? — Ишь, хохочут еще. Можно подумать, сами лучше играли!
— А резкость чем от скорости отличается? Вы так и не объяснили.
— Малой, тебя правда сейчас именно это волнует? — непритворно удивился тренер. — Ну, изволь. Главное отличие резкости от скорости в том, что она самобытна, непредсказуема, неожиданна для соперника. И поэтому, почти всегда, она гораздо полезнее, чем бездумно включенная скорость. Понял?
— Ага, — замотал головой вверх-вниз, точно китайский болванчик, Данила. — Чего тут непонятного? Говорят же, мол, резкий пацан — значит, может врезать в любой момент.
— О, молодец! — поднял указательный палец вверх Бесков. — Вот сейчас выйдешь и станешь для Киева таким резким пацаном. Вперед, нулевые!
Москвичи вышли на вторую половину игры, будто на последний бой. Сосредоточенные и злые. В перерыве Бесков к тому же произвел замену — вместо Козлова вышел Численко. Он занял свое привычное место справа, а Мельник тоже уже вполне привычно ушел в центр.
— Игорь, давай, как на тренировке? — попросил Данила. Товарищ задумался, но потом согласно кивнул.
Удобный случай применить на практике разученную наработку представился довольно скоро. Когда Игорь совершил свой знаменитый слаломный проход по краю, Мельник помчался параллельным курсом в ту точку, глее он обычно находился, когда они тренировали комбинацию на базе. Чилсенко не глядя по сторонам вел мяч и со стороны казалось, что он не видит партнера. И вдруг, достигнув определенной отметки, Игорь хлестко прострелил в штрафную. А Данила в одно касание переправил мяч в дальний верхний угол. Твою мать, перекладина!
— Ничего, — подбодрил его подбежавший Маслов. — Здорово сработали, парни, давайте еще раз, на бис!
На Численко повисло сразу двое киевлян, но он, словно маленький танк, вновь прорвался вперед, практически таща на себе соперников, но теперь с условленного места не прострелил, а навесил. И Мельник, который, якобы случайно, в этот момент положил руку на плечо своего опекуна — буквально на пару секунд — и не дал тому нормально выпрыгнуть, сам высоко взвился в воздух и зряче, как научился за долгие тренировки в комнате, пробил головой мимо Банникова. 1–2.