— А чего их искать, — засмеялся Аничкин. — Щеглову или Гржибовскую попросим[15].
— Тогда уж Пахомову или Таню Жук, — подключился к веселью Рябов.
— Не, они с партнерами катаются, — отверг его предложение Виктор. — И потом, Жук ведь за Аликом Шестерневым замужем, а у него к Малому «теплые» чувства из-за последней игры. Поубивают ведь друг друга!
— А, ну вас, — расстроился Данила. — Я им дело предлагаю, а они ржут.
— Ладно, не куксись, — усмехнулся Валерка. — Мысль на самом деле интересная. Я попробую к Бескову подойти. А там уж как он решит.
Глава 27
Советское посольство в Чили — изящный двухэтажный особнячок за белым каменным забором в рост человека — располагалось на улице Биарриц в респектабельном «баррио» Провиденсия. «Баррио» — это коммуна, ну, или, если попроще, то что-то вроде знакомого Даниле по прошлой жизни муниципалитета. В местном проживали люди с достатком выше среднего и традиционно размещались посольства многих стран.
Так рассказали динамовцам ответственные за культуру дипломаты на традиционном после зарубежных турне приеме. Помнится, в Швеции, после игры за сборную футболистов тоже водили на подобное мероприятие. Здесь, правда, было побогаче. Столы, так точно. Всевозможные закуски, фрукты, бокалы с шампанским, запотевшие графины с лимонадом — сегодня на столь вопиющее нарушение спортивного режима даже Бесков смотрел сквозь пальцы. Потому как традиция.
Нет, в автобусе, который вез их на прием, Константин Иванович делал страшное лицо и грозил карами небесными всем, кто перейдет границы дозволенного, но в особняке старшего тренера «Динамо» практически сразу пригласили к послу и игроки оказались предоставлены сами себе. Чем незамедлительно воспользовались. Напиваться вдребадан, разумеется, никто не собирался, но и ходить весь вечер с одним бокалом шампанского…смеетесь что ли?
Мельник, впрочем, примыкать к теплым «кружкам по интересам», в которых дегустировали всякие-разные виски, бренди и ромы не спешил. И так хорошо. Парень налил себе в высокий стакан холодного лимонада и бродил по залу для приемов, разглядывая с интересом картины, которые висели на стенах. Не то, чтобы он разбирался в живописи, но полюбоваться полотнами не в стиле кубизмов-модернизмов и прочих абстракционизмов иногда любил. Вот как-то в Казани довелось побывать в доме-музее Константина Васильева…
— Аккуратнее, слон!
— Ох, прости…Лена?! Ты как здесь?
— Тихо ты, не ори! — прошипела гадюкой Андреева. — И так все смотрят.
Данила невольно обернулся. Ага, пару насмешливых взглядов одноклубников поймал. Ржут втихомолку, черти! Хорошо, хоть пальцем не показывают. Остальным же обитателям посольства на них было до лампочки. Хотя, вон тот высокий и по-спортивному подтянутый смазливый брюнетик нет-нет, да и повернется в их сторону, как бы невзначай, хотя вроде бы беседует с какой-то седоватой женщиной в строгом костюме.
— Твой новый ухажер? — гляди-ка, даже голос не дрогнул. Мельник даже порадовался своей выдержке. Думал, будет больнее, сорвется. Но нет, спросил довольно равнодушно. И Елена это мгновенно уловила.
— Ухажер? Нет, это мой жених. Между прочим, его папа…
— Лена, Лена! — Данила мягко улыбнулся, прерывая подругу. В смысле, бывшую теперь уже подругу. Так ведь? — Избавь меня от этих подробностей. А то я себя чувствую, как герой женского любовного романа. Мне, должно быть, полагается сейчас зарыдать у твоих ног, восклицая: «Как ты могла меня променять на него? Чем я хуже?.. Так не доставайся же ты никому, коварная!»
Андреева коротко хохотнула.
— Не ожидала. Молодец, Даня. Нет, я серьезно, без иронии. Не знала б точно, сколько тебе лет, решила, что общаюсь с умудренным жизнью взрослым мужчиной.
Как там говаривал персонаж Джигарханяна: «Она сердцем видит»? Да уж, обмануть женщину — та еще задачка.
— Какими судьбами здесь? — решил перевести разговор в более безопасное русло Мельник.
— А, папенька постарался, — отмахнулась равнодушно Ленка. — Решил, что для моего последующего служебного роста запись о работе за рубежом не помешает. Вот и организовал командировку. Якобы от редакции. Пишу о жизни молодежи в Южной Америке.
Данила понятливо кивнул. Про учебу в университете даже не заикался, и так понятно, что уж кому-кому, но дочке замминистра на сессии нарисуют в зачетке исключительно высшие баллы.
— Я слышала, ты очень здорово сыграл в последнем матче? — спросила Андреева. — Местные газеты просто захлебываются от восторга. Говорят, что поразил всех специалистов до глубины души техническими приемами, которые до сих пор никто не выполнял. Даже прозвище тебе придумали: «El Gigante».