Даже попив чая я чувствовала слабость, усталость и притупленность, словно я нож, которым пытались срубить дерево. Я свернулась на ковре, заменившим мне перину, и он сразу показался мне очень удобным для сна. Но сон не шел. Серебристые лучи через длинные, рваные интервалы освещали верхнюю половину окна. Отводившее их прочь бормотание Саркана доносилось словно откуда-то издалека. Он оставался в тени, но его профиль четко был виден на фоне стены. Пол под моими ухом и щекой чуть подрагивал от вибраций сражения словно в такт шагам приближающегося великана.
Я закрыла глаза и попыталась не думать ни о чем кроме своего дыхания. Возможно я даже уснула на какое-то мгновение. В следующий миг я сидела, насильно выдернутая из дремы. Саркан выглядывал сквозь разбитое окно. Перестрелка была прекращена. Я сделала над собой усилие и присоединилась к волшебнику.
Вокруг шатра принца словно пчелы роились рыцари и слуги. Из входа появилась королева. На ней поверх простого белого платья была надета кольчуга, а в руке она несла меч. Марек натянул возле нее поводья, наклонился и что-то произнёс. Она подняла к нему голову — её лицо было отчетливо видно, оно было непоколебимо как сталь.
— Они отдадут детей Чаще, как поступил со мной Василий! — громко выкрикнула она, так что ее было хорошо слышно. — Но сперва пусть изрубят на куски меня!
Марек замешкался, но потом спешился и потребовал себе щит. Принц вытащил меч. Следом за ним спешились и остальные рыцари, Соля снова оказался рядом. Я беспомощно посмотрела на Саркана. Я почти чувствовала, что Марек заслуживает смерть, раз привел стольких людей на гибель, но если это то, во что он действительно верит, если он считает, что мы собираемся сделать с детьми что-то дурное…
— Как он может в подобное верить?
— А как он убедил себя в том, что все остальное всего лишь случайное совпадение? — ответил Саркан вопросом, уже находясь у полок с книгами. — Это ложь, которая отвечает его чаяниям. — Он двумя руками снял с полки один из томов — крупную книгу почти три фута в длину. Я потянулась на помощь, но непроизвольно отдернула руки: книга была обтянута какой-то почерневшей кожей, до которой было страшно дотрагиваться. Она казалась липкой в том смысле, что ее прикосновение невозможно было бы смыть с пальцев.
— Да, я знаю, — произнес он, водружая книгу на свое кресло для чтения. — Это текст некромантии. Он отвратителен. Но лучше я второй раз воспользуюсь уже умершими, чем пожертвую еще больше жизней живых.
Текст был написал удлиненными старомодными буквами. Я пыталась помогать в его прочтении, но не могла с собой справиться, и отпрянула уже после первых слов. Источником этого заклинания была сама смерть. Смерть от начала до конца. Я не могла себя даже заставить взглянуть на него. Увидев моё состояние Саркан раздраженно нахмурился:
— Это брезгливость в тебе говорит? — цыкнул он на меня. — Нет, не похоже. Что за чёрт? Не важно. Ступай и постарайся их задержать.
Я отпрыгнула, стараясь убраться как можно дальше от этой книги, и метнулась к окну. Подняв с пола куски отбитого камня и каменную крошку, я снова попыталась воспроизвести заклинание дождя как до того над кувшином. На солдат Марека посыпалась пыль и битый камень. Им пришлось искать укрытие, укрывать голову руками, но королеву это нисколько не задержало. Она прошагала сквозь брешь в стене прямо по трупам, испачкав подол платья в крови.
Принц с рыцарями, прикрывая головы щитами, хлынули в проем впереди нее. Я принялась бросать им на головы камни потяжелее. Осколки побольше превращались в валуны, даже сбив несколько из их спутников с ног на колени, но остальные остались под щитами невредимы. Они вошли в проход и принялись пробираться по телам, оттаскивая их с дороги. Люди барона пытались колоть их копьями. Рыцари принца приняли удар в щиты и доспехи. Но не все удачно: почти полдюжины из их числа пало, оставшись неподвижно лежать мертвой обмякшей грудой в полных сияющих доспехах. Но остальные нажимали, стараясь освободить проход, и королева вошла, наконец, внутрь.
Я не видела схватку в самом туннеле, но она очень быстро закончилась. Из проема потекла кровь — в свете факелов она казалась черной, и с другого конца шагнула королева. Другой рукой она швырнула человеческую голову: шея была начисто отрублена. В страхе защитники начали от нее пятиться. Принц с рыцарями, рубя и убивая, тут же снова ее окружили. Идущие по пятам пехотинцы заполнили ров. Соля потрескивающим ручьем извергал свою силу.
Люди барона начали быстро отступать, спотыкаясь на ходу, удирая от королевы. Я представила себе Касю с мечом в руке — она бы внушала такой же ужас. Королева снова и снова взмахивала мечом, колола и рубила с суровой практичностью и ни один из мечей соперников не смог ее поразить. Марек выкрикивал новые приказы. Защитники внутри последнего обвода стали вылезать на стену, откуда сверху пытались застрелить королеву. Но стрелы не могли пробить ее кожу.
Я повернулась и выдернула одну из стрел с черным оперением, засевшую в книжной полке. Это была одна из Алёшиных, из тех, которые Соля нацеливал в меня. Я поднесла ее к окну и остановилась. Руки дрожали. Я не знала, что еще мне делать. Никто их них не в силах ее остановить. Но… если я убью королеву, Марек ни за что к нам не прислушается, и никогда. Заодно теперь придется убивать и его. Если я ее убью… при этой мысли я почувствовала странную тошноту. Она внизу казалась маленькой и далекой, словно не человек, а кукла, поднимавшая и опускавшая руку.
— Секундочку, — сказал Саркан. Я отступила и с радостью посторонилась, хотя мне пришлось закрыть уши, пока он читал длинные, заставляющие содрогаться слова заклинания. В окно дунул ветер, погладив мою кожу влажной, маслянистой рукой, пропахшей гнилью и железом. Он продолжал дуть, настойчиво и мерзко, а внизу во рвах зашевелились бесконечные мертвые тела и медленно начали подниматься.
Свое оружие они оставили лежать на земле. Оно им было не нужно. Они даже не пытались ранить солдат. Просто протянули пустые руки и постарались их задержать в объятьях по двое, трое на одного. Во рвах теперь было куда больше мертвецов, чем живых, и для заклинания Дракона годились любые. Солдаты Марека исступлённо рубили их и кололи, но мертвецы не истекают кровью. Их лица оставались безразличны, вытянуты и пусты.
Некоторые ковыляли через ров, чтобы схватить рыцарей и королеву за руки и ноги. Но она умудрялась от них уворачиваться, а рыцари в доспехах рубили длинными мечами. Люди барона были напуганы заклинанием Дракона не меньше сторонников принца. Они разбегались от мертвецов не хуже, чем от королевы. А она шла следом. Мертвецам удалось задержать остальную часть армии, люди барона сражались с защищавшими ее рыцарями, но она не остановилась.
На ее платье не осталось ни единого белого пятнышка. Она была вся от щиколоток до колен испачкана красным, ее кольчуга пропиталась кровью. Ее ладони и руки были красными, лицо было в брызгах крови. Я посмотрела на стрелу и коснулась Алёшиного волшебства. Я ощутила желание стрелы снова лететь и отыскать теплую живую плоть. В наконечнике стрелы была выщербина. Я загладила ее пальцами, прижимая сталь так же, как делала Алёша с мечом, и вдохнула в нее немного своей силы, чувствуя, как она тяжелеет в моих руках, наполняясь смертью. — В бедро, — приказала я стреле, струсив. Наверное, будет достаточно королеву всего лишь остановить. Я прицелилась в нее, и бросила стрелу.
Стрела нырнула вниз и полетела по прямой, посвистывая от удовольствия. Пробив насквозь кольчугу, она вонзилась королеве в бедро довольно высоко, и там застряла. Крови не было. Королева вытащила стрелу и отбросила в сторону. Она подняла голову, едва взглянув на окно. Я отшатнулась. Королева вернулась к убийству.
Мое лицо горело, словно она меня ударила. Над моей переносицей пощипывало острое едва ощутимое, но знакомое чувство:
— Чаща, — вслух сказала я.
— Что? — не понял Саркан.
— Чаща, — повторила я: — В ней — Чаща. — Все заклинания, что мы произнесли над королевой, все очищения, все святыни и любые пробы: все в пустую. Я была абсолютно уверена — на меня глянула Чаща. Она нашла способ спрятаться.