Я сочувствую ей, правда.
— Мне очень жаль.
Она отрицательно качает головой.
— Ничего страшного, в конце концов я исцелилась, и не хочу вдаваться в подробности, но мое воспитание и MК «Ангелы Сатаны» — отвратительно.
Я сглатываю.
— Когда или если ты захочешь поговорить об этом, Лиза, я буду рядом.
Она делает паузу, и я вижу, что ее глаза закрываются, а нижняя губа дрожит.
— Спасибо, Эми.
Господи, никто никогда не показывал ей свою любовь?
Я машу рукой.
— Продолжай.
Она откашливается.
— Когда бабушка узнала, что у меня не может быть детей, чтобы продолжить род, она была потрясена. Я была испорченным товаром, но она никогда этого не говорила. Она всегда заставляла меня чувствовать себя любимой и желанной. Когда рассказала ей о своем бесплодии, она выглядела грустной, но я думала, что она переживает за меня. Я ошибалась. Очень ошибалась. Она придумала план, познакомить тебя с кем-нибудь, с кем угодно. Она смотрела твое шоу и заметила вашу с Трэвисом связь, и решила усилить ее. Они напали на него, стали угрожать и заключили с ним сделку. Он начал подменять твои таблетки, чтобы ускорить процесс. Затем, когда он чуть не потерял тебя из-за Мэддокса на свадьбе, бабушка снова угрожала ему. Это была ужасная удача, что ты забеременела, и когда он сказал бабушке, она была в восторге. Бабушка заметила перемену во мне, то, как я часто защищала тебя, когда они говорили о тебе. Я пыталась исправить ситуацию, чтобы остановить все это, но они исключили меня из обсуждений, так что ничего не знала. Если честно, теперь, оглядываясь назад, я вижу, почему начала отдаляться от нее. Она теряла меня, но в ее сознании я была потеряна в ту секунду, когда меня изнасиловали.
Я в замешательстве, спрыгиваю с кровати и сажусь рядом с ней на пол. Она шмыгает носом и качает головой.
— Прости, я не хотела этого говорить.
— Все в порядке! — Вытираю слезы с ее щек.
Лейла обнимает ее, с другой стороны.
— Лиза, мы же семья. Мы заботимся о тебе не меньше, чем о собственной крови. Хорошо?
Я закатываю глаза.
— У нас с ней одна кровь, Лей.
Лейла сердито смотрит на меня.
— Я не с тобой разговариваю.
Я хихикаю.
Лиза хихикает. Она привыкла к нашей с Лейлой странной дружбе.
Лиза продолжает.
— Итак, когда ты потеряла ребенка и бросила Трэвиса, все пошло под откос. Бабушка решила заполучить тебя другим способом. — Она смотрит на меня. — Я не знаю, что она планировала, Эми, но тот дом, — дом моего отца, используется только для жестоких вещей, которые они хотят держать подальше от клуба. Я не знаю, но думаю, что она планировала держать тебя там. Секс-видео Трэвиса было дешевым способом разлучить вас с Мэддоксом, разлучить достаточно надолго, чтобы вернуть тебя. Они просто не знали, что между вами ничего не может быть.
Информация оседает в моей голове, словно на карнавале психованных клоунов. Вверх, вниз и так круг за кругом…
Я выдыхаю.
— Ну, по крайней мере, теперь это имеет смысл.
Лиза кивает.
— Если Мэддокс узнает о Трэвисе…
Я качаю головой, а Лейла выпаливает:
— Нет!
Мы все переглядываемся и соглашаемся.
— Мэддокс никогда не узнает.
Мы все сидим в самолете Мэддокса, ожидая взлета, он подходит и садится рядом со мной. Здесь все кроме мамы и Эллиота.
Тэлон и Лиза, Вульф и Лейла, Кэсс и ее парень, Кеннеди. В основном моя семья.
Мэддокс переплетает наши пальцы.
— Ты в порядке?
Я улыбаюсь, прижимаясь к нему.
— Да.
Это не совсем ложь, я в порядке, просто не знаю, что делать с мамой.
Глава 46
В АСПЕНЕ БЫЛО МНОГО СМЕХА, алкоголя, а в нашем с Мэддоксом случае — много секса. Мама звонит мне в сотый раз, я беру телефон чтобы ответить.
— Что, мам?
— Привет, милая, ты ответила. Слушай, мы с твоим отцом едем к тебе, ты дома?
— Что?
Я сажусь на диван, затем смотрю на Кеннеди и иду на кухню. Мэддокса сегодня нет, он уехал в Вегас, а Кэсс в отпуске в Австралии с Аароном. Однако у нас около пяти телохранителей. Мэддокс все еще в бешенстве из-за бабушки, и я не думаю, что он когда-нибудь успокоится. Не знаю, что он планирует, но очень надеюсь, что он не сделает ничего глупого. Меньше всего нам нужна ссора с мотоциклетным клубом.
— Ладно, но о чем ты хочешь со мной поговорить, мам? Мне все известно.
Она вздыхает.
— Я знаю, милая, но это очень важно, и мне очень нужно, чтобы ты поняла меня.
— Хорошо.
Я сдаюсь. Как долго могу на нее злиться? Я выслушаю ее, но очень надеюсь, что у нее есть новая информация для меня.
Не успеваю вернуться в гостиную, как входная дверь открывается и телохранитель номер один, который находился за дверью, просовывает голову.
— Пара стариков здесь, говорят, что они твои родители.
Я слышу, как мама скулит на заднем плане.
Жестом показываю ему: «Впусти их».
Затем смотрю на Кен, которая заснула на диване на середине фильма «Величайший снеговик».
— Эми, — говорит папа, и я поворачиваюсь, чтобы поприветствовать его.
— Привет, папочка.
Я притягиваю его к себе, чтобы обнять, а потом обнимаю маму. Она по-прежнему моя мама, даже если мне не нравится, как она обошлась с Лизой. Я готова выслушать ее.
— Встретимся в столовой, я только захвачу одеяло для Кен.
Они оба исчезают в столовой, а я бегу наверх, чтобы взять одеяло из комнаты, в которой она спит, когда приезжает. Я обожаю ее. Мне нравится, что этот ребенок, в столь юном возрасте, рожденный в этом поколении, имеет неиспорченную душу. Ее не затянуло в крутое дерьмо, и она любит слушать о 90-х. Не могу дождаться, когда вытащу плакаты Hansen, Backstreet Boys и NSYNC. Мэддокс будет в восторге.
Я накрываю ее, лежащую на диване и целую в голову, затем выключаю телевизор. Включаю лампу в углу гостиной, позволяя теплому свету осветить темноту.
Захожу на кухню, мама и папа сидят за обеденным столом, словно пара подростков, готовых к разговору.
Я вздыхаю, открываю шкафчик с алкоголем и достаю бутылку виски.
— Это все, что у меня есть.
Затем беру стаканы и ставлю их на середину стола, отодвигая цветок и другие хрупкие украшения в сторону.