— Буна, — говорит он. — Запрещено.
Он указывает на землю, и я вижу на вершине хребта ряд камней размером с гравий. Они все белые, круглые и тщательно расположенные по прямой линии, которая исчезает в растительности в обоих направлениях. Я может быть здесь и чужая, но даже я вижу, что это какая-то граница.
Но я не могу следовать чужим правилам, мне нужно помочь девочкам. Я должна позволить своей совести направлять меня.
Я делаю один шаг, и вот я уже на другой стороне от границы камней.
— У меня нет выбора.
Джекзен не двигается. Но взгляд, который он посылает мне, вероятно, может убить кролика с тридцати футов.
Черт возьми. Так близко и все же так далеко.
Я должна попытаться.
— Джекзен, мне действительно нужна твоя помощь на этой стороне. Я понимаю, что это та граница, которую ты не хочешь пересекать, но это чрезвычайная ситуация. Может быть, в этот раз ты немного нарушишь правила?
Прибор переводит мои слова, но недовольство Джекзена не пропадает. Он лишь стоит тут как статуя: ноги врозь, руки скрещены на груди. Да, кажется, он не двинется оттуда.
Дерьмо. Я не могу потерять его помощь. Но мне нужно увидеть девочек.
— Я знаю, что слишком много прошу. Но если ты не можешь перейти, не мог бы ты подождать здесь, пока я не вернусь? Мне нужна твоя защита и другим девушкам тоже, если я до сих пор буду жива. Пожалуйста?
Джекзен смотрит на меня и ничего не говорит. Уверена, я его разозлила.
— Хорошо, — говорю я. — Если тебе нужно уйти, что ж, спасибо за все. Я надеюсь, я увижу тебя снова.
Я говорю именно то, что думаю. Этот парень не просто заставляет меня чувствовать себя в безопасности и защищенной. Он также сексуально возбуждает меня. И мне нравится его спокойная уверенность, тем более что это полностью зависит от реальных навыков и силы. Он не пытается показать себя в выгодном свете. Вообще. Он не рисуется. Он такой, какой есть. Его движения являются естественными и сильными, и его инопланетная внешность лишь малая часть таинственного в нем. Мне никогда не нравились «сладкие», модельные парни, а Джекзен другой — он очень мужественен. Я могла бы влюбиться в такого парня. Абсолютно. И мне кажется, я вижу выпуклость под его набедренной повязкой. Это большая выпуклость, и ее контуры… интересны.
Я действительно не хочу его потерять.
И все же я поворачиваюсь к нему спиной и ухожу. Потому что в этой истории мне явно отведена роль суки, как бы я не старалась это отрицать. Но черта с два я буду трусихой.
Я чувствую, как Джекзен прожигает дыру в моей спине и, вероятно, на моей заднице, пока я иду к «консервной банке», постоянно оглядываясь на любые признаки движения. Затем я перехожу на другую сторону холма и, когда оглядываюсь назад, вижу, что он ушел.
Я вздыхаю и подавляю желание побежать за ним. Проклятье. Он действительно мне очень нравился.
Я добираюсь до «консервной банки» и стучу.
— Привет, эй, кто-нибудь? Это София.
Переводчик произносит что-то на языке Джекзена, и я отключаю его. Батарея хорошая, но она не будет работать вечно.
Дверь открывается, и оттуда выглядывает бледное лицо.
Это Хайди.
— София?
Я захожу внутрь, и она быстро закрывает дверь позади меня. Здесь пахнет еще хуже, чем прошлой ночью.
— София? — Кэролин встает и подходит, чтобы обнять меня. — Я была уверена, что ты утонула.
— Да, я тоже.
Все девушки напряжены и выглядят уставшими и измученными, будто они много плакали. И я не виню их за это. Не знаю, что бы я делала на их месте, не встреть я Джекзена.
Я рассказываю им, что случилось, пропуская детали о том, как Джекзен разбудил меня в первый раз.
— Но я не уверена, здесь ли он еще. Возможно, он ушел.
Они все смотрят друг на друга.
— Это самая удивительная история, которую я когда-либо слышала, — говорит Аврора. — Пещерный человек, который горяч и защищает тебя? Это… да, удивительно.
Эмилия постукивает пальцем по губам.
— У тебя еще осталось немного этого мяса?
Я отдаю им свертки, и они разворачивают листья и едят мясо с гораздо меньшей осторожностью, в отличие от меня. Ну, я думаю, они видят, что это меня не убило.
— Так что же произошло тут, пока меня не было?
— О, боже мой, — говорит Аврора. — Мы жутко провели время. Солнце село и стало полностью темно, а ни ты, ни Кэролин еще не вернулись. Так что мы открыли дверь, чтобы вы смогли увидеть свет и найти нас. Затем вернулась Кэролин, и у нее был только один лист воды. Она плакала и говорила, что ты утонула. А затем мы кричали и плакали, потому что стало ясно, что мы все здесь умрем. Затем мы выпили воды и почувствовали себя намного лучше. За исключением Дэлии.