Я чувствую его тяжелую руку на моем плече и сжимаю ее своей. Мне становится легче от мысли, что мы оказались здесь не по моей вине. Из-за этого постоянного источника пронзительной вины в глубине моего сознания я сделала много смелых или глупых вещей. Уверена, что в другое время я поступила бы иначе.
— Хорошо, — говорит Дэлия. — Уходим.
Она начинает удаляться в направлении пещер, где, по словам Джекзена, мы сможем жить.
Одна за другой девушки бросают прощальный взгляд на «консервную банку» и нашу маленькую колонию, а затем идут вслед за Делией со своими скудными вещами в грубых тканевых мешках на плечах. Я несу сумку Джекзена, потому что он все еще ранен, и не думаю, что сегодня он готов к большему, чем ходьба. По крайней мере, он не бледен.
Девочек нет, и мы одни в «консервной банке». Мы молодожены. Мы заслуживаем пару минут наедине.
Я смотрю на него.
— Как ты чувствуешь себя в роли мужа?
Он наклоняется, чтобы поцеловать меня.
— Это похоже на конец и начало. Старый Джекзен стал новым. Мир изменился. Лучше. Ярче. Полный обещаний. Но и сложнее. Так должно быть для воина. Но теперь для Софии будет легче. Моя жена. Я позабочусь об этом.
Я поднимаюсь на цыпочки, чтобы поцеловать его. Мне не нужно ничего говорить. Я почти уверена, что он может видеть счастье на моем лице.
Я смотрю на переводчик. Он работает намного лучше, чем кто-либо предполагал. Этот сверхпрочный чип внутри него, вероятно, намного ближе к реальному искусственному интеллекту, чем подозревали его создатели. Он практически самостоятельно выучил язык Джекзена. Если бы мы вернулись на Землю, это стало бы абсолютной сенсацией известной на весь мир. Как и профессор Уилкинс, вероятно. И, может быть, даже я. Но сейчас мне все равно. Это слишком далеко, слишком нереально. Кажется, что этого никогда и не было. Теперь для меня важны другие вещи.
Например, тот факт, что батарея переводчика не будет работать вечно. До сих пор он отлично помогал нам, но это как костыль у больного. Теперь я должна выучить язык Джекзена. В конце концов, я вроде как лингвист. Ну, я уже знаю несколько слов.
Я щелкаю выключателем, и маленький индикатор гаснет. Я засовываю переводчик в карман и смотрю на Джекзена.
— Не думаю, что он нам еще понадобится.
Он понимает и серьезно кивает. Затем Джекзен обнимает меня и обнюхивает мои волосы.
— Кра тун катех, — рычит он мне на ухо, посылая дрожь по моему позвоночнику и покалывания до моих девчачьих мест. И я знаю эти слова. Я занимался сексом с переводчиком.
Я глубоко вздыхаю, закрываю глаза и счастливо улыбаюсь, когда крепко сжимаю мужа. Это мой день свадьбы. У нас все будет отлично, согласна ли эта планета или нет.
— Я тоже тебя люблю.
Мы стоим, обнявшись некоторое время. Затем он берет меня за руку, и мы начинаем идти.
Эпилог
София
Мы идем весь день в сторону пещер, которые находятся в том же направлении, что и деревня Джекзена. Местность здесь другая, более холмистая, с большим количеством равнин, чем джунглей. Мы проходим мимо прозрачные ручьи, небольшие озера и даже болота, которые Джекзен огибает по большим дугам.
— Плохие вещи в болотах, — это все, что он говорит о них, насколько я могу перевести. Я понимаю большинство слов, а остальные довольно очевидны.
Я счастлива. И это самое странное! Я застряла на чужой планете, и даже при участии Джекзена наше будущее все еще выглядит не слишком радужно. Но для меня он больше, чем просто воин и охотник, который облегчит нам выживание. Теперь он мой муж. И он намного лучший муж, чем я когда-либо мечтала найти. Настоящий мужчина. Нежный гигант, который был близок к смерти из-за меня целую кучу раз. Он превосходит все мои мечты о любимом мужчине, и мой разум взрывается каждый раз, когда я смотрю на него.
Это мой муж.
У моего мозга проблемы с обработкой данной информации. Это — мой муж!
Я ловлю себя на том, что счастливо улыбаюсь время от времени. Когда Джекзен рядом — мне все кажется возможным.
Мы идем в тишине. «Консервная банка» — это единственное, что связывало нас с космосом и с похитителями. Она была нашим единственным способом вернуться домой на Землю, и теперь мы ее оставили. Мы все это осознаем. Это необратимо. Мы смирились с тем, что застряли здесь, на планете Юрского периода. Надежда на спасение ушла, и теперь мы должны извлечь из всего происходящего максимальную пользу.
Я приняла это уже давно. Это было одной из причин, из-за которых я ушла, чтобы найти Джекзена и его деревню. Я знала, что мы оказались в затруднительном положении. Навсегда. Конечно, другая причина заключалась в том, что я жаждала его до такой степени, что я стала безрассудной.
Ну, это сработало. Так или иначе.
Наконец мы поднимаемся на скалистый холм, и Джекзен указывает на отверстие в скале. Поначалу вообще мы не видим его. Нужно очень близко подойти к скале, чтобы увидеть вход, а не просто чистый обрыв, покрытый цепляющимися лозами.
— Хорошо, — говорю я, — Если даже нам будет трудно его увидеть, то нашим врагам тем более будет трудно его найти.
Кэролин устало улыбается.
— Ты думаешь, как уроженец этой планеты. Мы, наверное, должны привыкнуть к этому.
Вокруг плодородная местность, и я слышу журчание проточной воды поблизости. Ветки деревьев тяжелые от красочных фруктов, а на кустах — орехи и ягоды. Я думаю, что еда и вода больше не будут проблемой. Это настоящее спасение.
Мы подходим к отверстию в скале, останавливаемся и смотрим друг на друга. Мы не хотим проверять пещеру. Я думаю, мы все боимся того, что найдем. Возможно, это все, что мы хотим или нуждаемся.
— Итак, теперь это наш дом, — говорит Аврора.
— Будет не плохо. По крайней мере, мы не видели вокруг не-птеродактилей.
Мы оглядываемся на Буну, место, откуда мы пришли. Она далеко, но здесь это самая высокая гора, так что ее легко увидеть.
Я вытираю пот со лба.
— Что ж, я не буду скучать по «консервной банке». Или по не-птеродактилям. Или по этой чертовой реке, из которой мы не могли пить. Скатертью дорога.
Девочки кивают и соглашаются. Мы все устали. Я недавно вышла замуж и сегодня решила, что буду отлично чувствовать себя несмотря ни на что. Будет много возможностей чувствовать себя плохо, но я буду лелеять память о дне свадьбы всегда. Это простое решение.
Мы передаем флягу по кругу и выпиваем оставшийся сок.
Кэролин все еще смотрит на Буну и хмурится.
— София, — говорит она, и ее голос странно дрожит. — Если ты посмотришь на вершину этой горы и немного прищуришься… Разве она не выглядит как что-то знакомое?
Солнце уже село низко за деревья, и я прикрываю глаза одной рукой. С этого угла часть горы у вершины округлая и странно симметричная. Неестественно. И она имеет край, который кажется совершенно круглым. Там повсюду зеленая растительность, поэтому я не вижу никаких конкретных деталей. Но цвет отличается от остальной горы внизу, светлее и как-то более ровный. Моя рука непроизвольно летит ко рту. Я смотрела научно-фантастические фильмы. Я узнаю реактивный двигатель, если увижу его. И прямо сейчас я смотрю на один из них.
Нет, два.
Нет, шесть. Как минимум. Там целый ряд гигантских ракетных двигателей, направленных на нас от Буны. Они полностью заросли и, должно быть, были там на протяжении эры. Но это они, без сомнений.
И за ними…
О, черт. Он огромен. Мы жили на вершине этого в течение нескольких недель, не осознавая, что это такое.
— Да, — говорю я, изо всех сил стараюсь не дрожать, — Это космический корабль.
Конец