— Греция. Прошлым летом... — пояснила Грета, обращаясь к Мэрилин.
— Завидую вам, — сказал Кларенс Эду.
— Завидуешь мне в чем?
— Во всем.
Мэрилин выразительно посмотрела на Кларенса, намекая, что им надо уходить, и Кларенс дал понять, что целиком готов.
— Мне, похоже, пора идти. Спасибо вам обоим... за этот чудесный вечер, — сказала Мэрилин.
— Вы обязательно должны прийти еще оба. У нас есть знакомые среди молодежи, но, к сожалению, немного. Много никогда не бывает. — В голосе Греты звучала неподдельная теплота.
Эд помог Мэрилин надеть накидку.
— Поговорим насчет среды, — пообещала Мэрилин Грете.
— Прощайте и спасибо вам! — сказала Грета.
— Это вам спасибо!
Кларенс нажал кнопку лифта. Улыбаясь Мэрилин, он боялся заговорить с ней, чтобы не услышали за дверью квартиры Рейнолдсы. Между ними снова повисло напряжение, которое у Рейнолдсов было вытеснено другим, столь же неприятным чувством. Пока они ехали в лифте, Кларенс спросил:
— Правда, они приятные люди?
— Да. Лучше, чем я ожидала. Он милый.
— Эд? Да.
— И она просто здорово рисует. Те картины действительно неплохи для человека ее возраста.
— Они, кажется, правда хотят, чтобы мы пришли еще.
Это замечание было воспринято холоднее. Мэрилин уткнулась подбородком в воротник. Ее волосы раздувал ветер, когда они шли по Восьмой улице.
— Ты свободна во вторник вечером? — спросил Кларенс. — Я освобожусь после восьми. В кино идет новый фильм Бергмана. — Мэри-лип обожала Бергмана.
— Сегодня только воскресенье. Дай мне время.
Она говорила более дружелюбно, но почему же она не хотела прямо сейчас сказать «да»? У него были мысли и насчет понедельника, а потом она бы обдумала вторник.
— Еще не поздно. Ты не хочешь...
— Сегодня у меня еще работа. Боюсь только, я выпила слишком много джин-тоника. Хотя... всего два бокала.
— Ты пойдешь прямо домой? Хочешь, чтобы я поймал для тебя такси?
— Я не домой. Пожалуй, лучше пройдусь пешком.
Она просто не хотела, чтобы он шел с ней, хотя явно не спешила домой, и он постеснялся спросить, куда она идет. Если она шла к Денни, на Одиннадцатую улицу Западного округа, Восьмая улица была не по дороге, потому что Денни жил дальше к западу. Сейчас они были на Шестой авеню. Он поцеловал ее в щеку, прежде чем она успела откинуть голову.
— Позвоню тебе насчет вторника. Не забудь.
Он помахал ей на прощанье и не стал смотреть, в какую сторону она пойдет. Его настроение стремительно ухудшалось, он тяжело вздохнул. После такого прекрасного вечера, после всех усилий Рейнолдсов Мэрилин... что ж, она сейчас не хочет быть рядом с ним.
В это время Эд и Грета убирали со стола, ставя еду в холодильник.
— Ты, по-моему, перестарался, Эдди, — заметила Грета. — Надо ли все высказывать? Я не сумела бы.
Она совсем не это имеет в виду, понял Эд. На самом-то деле она рада.
— Я решил, что это будет на пользу, милая. Кларенс... я тебе говорил, он очень беспокоится, что об этом думает Мэрилин. Хорошая девушка, как ты считаешь? Лучше, чем я ожидал.
— А точнее?
— Более уравновешенная, чем я ожидал. Ей только двадцать два. Мне казалось, что она... должна быть более неразговорчивой.
— В наши дни ребятишки быстро взрослеют.
— Кларенс мне не кажется взрослым, а тебе? В двадцать четыре года?
Грета аккуратно завернула куски ростбифа в фольгу.
— С мальчиками все иначе. Они взрослеют позднее. И он, вероятно, относится к тому типу людей, которые каждый вопрос рассматривают с двух сторон. — Дверца холодильника захлопнулась с уютным, приглушенным звуком.
Эд направился в гостиную, чтобы посмотреть, не забыли ли они что-нибудь унести, и заметил Джульетту, которая писала под столом, в укромном местечке.
— О черт! Я опоздал с мадемуазель! Виноват, Джульетта! — Эд пошел в ванную за тряпкой, предназначенной для этой цели.
Он тут же вывел щенка на прогулку. Они пытались приучить ее гулять от половины седьмого до семи, но сегодня вечером о собаке забыли. Эду было приятно идти в западном направлении, где больше света, больше людей (как странно некоторые из них выглядят) и меньше движения, чем на Риверсайд-Драйв. Было приятно думать о том, что Мэрилин живет совсем рядом и у них с Гретой назначена встреча на вечер следующей среды. Он надеялся, что у Кларенса наладятся отношения с Мэрилин, потому что Кларенс влюблен в нее. Так ли сильно Мэрилин любила Кларенса? Надо спросить, что думает Грета на этот счет.
Глава 20
На следующее утро Кларенс отправился в театр «Нью-йоркский балет» на Пятьдесят восьмую улицу Западного округа и купил два билета на вечер вторника. Мэрилин очень любила балет, и Кларенс надеялся, что билеты порадуют ее. Он пришел домой и позвонил ей из своей квартиры.
— А, это ты. — Голос девушки звучал взволнованно.
— Да, я. Купил на завтра билеты на «Нью-йоркский балет». Современная программа, и один номер исполняется впервые.
— Послушай, Клар, твой поганый приятель, коп, нанес мне сегодня утром еще один визит.
— Манзони?
— Кажется, так его зовут. Просто позвонил в дверь в девять утра. Мне пришлось натянуть плащ, чтобы разговаривать с ним. Он небось думал, что я приму у себя такое дерьмо в купальном халате! Представь, явился, даже не позвонив предварительно!
— Мэрилин, это не его дело! Он не из отдела по расследованию убийств!
Мэрилин выругалась.
— Он спрашивал, действительно ли ты провел ночь, ту ночь, у меня. Ты представляешь. Можешь догадаться, какие мерзкие вопросы он задавал.
— Боже мой, Мэрилин, извини. Я напишу на него рапорт, клянусь.
— И что изменится, если ты напишешь на него рапорт? И еще он снова спрашивал о пятистах долларах. Господи, меня просто тошнит от этого, Клар!
— Я напишу на него рапорт.
— Ради бога, не делай этого. Я переезжаю. Сейчас. Поэтому не могу долго разговаривать, да и нечего сказать в любом случае.
— Переезжаешь куда?
— В другую квартиру.
— К кому?
— Видишь ли, мне не хочется говорить тебе, потому что я надеюсь отделаться от копов, если удастся. Эвелин переедет ко мне, так что не звони больше сюда, слышишь?
— Но ты должна сказать мне, где тебя найти.
— Извини, Клар. — Это было сказано решительно и серьезно, и Мэрилин повесила трубку.
Сердце Кларенса забилось. Поймать такси и мчаться на Макдугал. Или она рассердится? Эвелин: пухленькая растяпа в очках. И к кому переехала Мэрилин? Денни? Кажется, Мэрилин говорила, что у него большая квартира? Кларенс снял рубашку и ополоснул лицо водой в раковине. Это конец. Подонок Манзони!
«Отдам билеты на балет Рейнолдсам, — подумал Кларенс. — Зайду к ним прямо сейчас. Если Греты нет дома, оставлю билеты вместе с запиской у швейцара». Кларенс отправился пешком на Девятую улицу. Был примерно половина одиннадцатого утра.
Швейцар позвонил в квартиру Рейнолдсов, и там сняли трубку.
— Пожалуйста, скажите миссис Рейнолдс, что я хочу передать ей кое-что. Это займет не больше минуты. — Кларенсу хотелось бы принести еще и цветы, чтобы выразить благодарность Грете за вчерашний вечер.
Грета открыла дверь.
— Простите за вторжение, — начал Кларенс. — Я принес два билета, которые...
— Входите, Кларенс.
Он вошел.
— На балет, на завтрашний вечер. Я подумал, что, может, вы с Эдом сходите. — Кларенс держал в руке белый конвертик.
— О, спасибо, Кларенс. Вы дежурите завтра вечером?
— Нет. Я собирался пойти с Мэрилин, честно говоря.
— Вы поссорились?
— Да. Немного.
— Не хотите присесть?
— Спасибо. Я на дежурстве с двенадцати, так что не могу задерживаться.
— Что-то случилось? После вчерашнего вечера?
— Да... Патрульный по фамилии Манзони, из моего участка... — Кларенсу хотелось, чтобы и Эд был здесь, но он продолжал говорить, просто чтобы с кем-то поделиться. — Манзони пришел допросить Мэрилин сегодня утром. Он уже второй раз приходит к ней. Манзони — тот парень, который нашел Роважински в отеле в Виллидж. И сейчас он донимает ее вопросами...