* * *
Уже темнело, когда ПАЗ оказался в черте Спасска-Дальнего. Люди прильнули к окнам, ожидая увидеть признаки жизни, однако ни один огонёк не прорезал мрак. И цементный завод, появившийся на горизонте задолго до города, безмолвствовал: ни ровного гула мельниц и печей, ни пыли из труб - ничего.
Массивный цементовоз с тягачом КрАЗ-250, выезжавший в момент начала эпидемии с второстепенной дороги, так и не повернул, проехал прямо и уткнулся в бетонный монумент с надписью "Спасскцемент", перегородив трассу. Кабина грузовика была пуста, обе открытые двери покачивались на ветру. Место для манёвра оставалось, и Михаил начал объезжать препятствие, когда Денис наклонился к нему:
- Давай свернём в город.
- Зачем? Нет там никого, - пробурчал Афанасьев, тем не менее, остановив автобус. - А если и есть, то одиночки вроде нас, заныкавшиеся по углам.
- Нужно использовать все шансы, - поддержал Фролова Леонид. - Ясно, что здесь, в Спасске, нас ждёт то же самое, что и в Зареченске, но мы должны проверить. Как-никак, первый город, да которого мы добрались.
- Мы будем проверять все посёлки по пути? - с вызовом посмотрел на него Михаил.
- Тебе не надоело препираться? - спросила Татьяна.
- А что, инстинкт самосохранения уже успели отменить? - вскинулся Афанасьев.
- Погоди, - Денис скривился, словно рядом заработала бензопила. - Вы оба по-своему правы и нет смысла спорить. Как насчёт просто проехать не по трассе, а по городу? Не задерживаясь.
- Только зря бензин сожжём, - ответил Михаил, без прежней уверенности в голосе.
- Может, и не зря? - прищурился Фролов.
- Ладно, - вздохнул Афанасьев. - Но мне это не нравится.
ПАЗ съехал с трассы на развилку, ведущую либо прямо - на цементный завод, либо направо - в Спасск. Михаил выбрал второе.
Бетонная дорога, огибающая огромное предприятие, была относительно свободна, однако когда автобус оказался в черте города, фары осветили настоящее месиво из автомобилей. Объехать эту кучу смятого металла не представлялось возможным даже по обочинам, поэтому Афанасьев, пробурчав что-то себе под нос, вынужден был воспользоваться оставшимся свободным путём - поворотом на мост над железной дорогой.
- По крайней мере, можно не опасаться новых аварий - всё, что могло, уже случилось, - сказал Леонид.
Он наверняка хотел успокоить всех остальных, но по спине Татьяны пробежал холодок. Она крепче прижала к себе Ксению и посмотрела в окно. Темнело всё сильнее. Мужчины решились зажечь лампы в салоне, хотя и понимали, что ярко освещённый автобус - единственный источник света на многие километры вокруг - просто не мог не привлечь внимание существ. Глядя на своё отражение в стекле, женщина поёжилась, представив, сколько их там, во мраке.
Взобравшись на путепровод, ПАЗ притормозил на очередной развилке.
- Дальше куда? - бросил Михаил.
- Я в этом городе был только проездом, - признался Денис. - Причём по железной дороге, так что видел я его только из окна тепловоза.
- Давай прямо, - посоветовал Леонид. - Проскочим по улице Нагорной, потом через частный сектор - и выберемся на объездную бетонную дорогу.
- Объездную? - усмехнулся Афанасьев. - Зачем тогда вообще было заезжать в эту дыру, если мы её всё равно "объедем"?
Вопрос остался без ответа, и автобус снова пришёл в движение. Миновав автосервис, он покатил по дороге, плавно ведущей вниз.
- Здесь налево, - подсказал Сутурин.
Михаил повернул руль, и ПАЗ поехал между детским садом и жилым домом. В этот момент произошло то, чего все выжившие ждали и опасались.
В дальнем свете фар показались люди. Не менее двух десятков, и все они брели по проезжей части, полностью перекрывая её. Афанасьев резко нажал на тормоз, и автобус остановился с душераздирающим скрипом колодок.
- Ходят группами, как и раньше, - хмыкнул Михаил, сжав в руке набалдашник рычага коробки передач.
- Чёрт, - процедил Леонид. - Придётся возвращаться.
- Что там? - подала голос Ксения, приподнимаясь на сиденье.
- Ничего, милая, - перехватила её Татьяна. - Смотри лучше назад.
Девочка её послушалась, но вместо того, чтобы успокоиться, завизжала.
Мужчины обернулись к ней и увидели, что ещё одна большая группа существ приближается к автобусу сзади. Очевидно, они вышли из многоквартирного дома, причём действовали так быстро, что путь назад уже был почти отрезан.
- Только не говорите мне, что они подстроили нам ловушку, - сказал Денис, покосившись на оружие.
Никто ему не ответил. Девочка вцепилась в женщину и заплакала. Татьяна гладила её по голове, тщетно пытаясь успокоить.
- Очень хочу задавить этих уродов, - произнёс Михаил и прикусил губу.
- Рискованно. Можно лишиться стёкол и фар, - покачал головой Леонид.
- Да сам знаю! - выпалил парень. - Говорил я, что этот сарай нам не подходит!
- А если аккуратно сдать назад... - начал Фролов, но Афанасьев перебил его, нажав на газ.
Автобус понёсся вперёд. Яркий свет фар освещал шагающих к нему существ, среди которых были как взрослые, так и дети. Никто из них не выказывал ни тени страха перед надвигающейся машиной. Когда до противников оставалось не больше пяти метров, ПАЗ рванул влево и начал забираться на довольно крутой подъём, ведущий к расположенным на сопке многоквартирным домам. Двигатель взревел, люди схватились за поручни, чтобы не упасть.
- Теперь понятно, почему эта улица называется Нагорная, - промолвил Денис.
Автобус забрался наверх, потом во двор - и там его встретили ещё несколько десятков существ.
- Всё, теперь без вариантов! - крикнул Афанасьев, утапливая педаль газа в пол.
Татьяна прижала Ксению ещё крепче к себе и вместе с ней закрыла глаза. Взмокшие ладошки девочки вцепились в её шею мёртвой хваткой.
Покачивающаяся стрелка спидометра добралась до цифры 40, когда ПАЗ врезался в толпу. Раздались глухие удары по металлу, перед лобовыми стёклами замелькали руки и искажённые (отнюдь не болью) лица. Михаил всё-таки дрогнул и сбавил ход; автобус начал замедляться, продолжая отбрасывать и подминать существ, сильно раскачиваясь.
К счастью, опасения Леонида не оправдались, и расположенные достаточно высоко окна не пострадали. Даже фары уцелели - и в их свете впереди на дороге показалось что-то блестящее.
- Твою!.. - только и успел выпалить Афанасьев, нажимая на тормоз.
Едва передние колёса наехали на покрывающее асфальт вещество, ПАЗ начало заносить, скорость же как будто возросла. Михаил утапливал педаль снова и снова - никакого эффекта. Тогда он покачал рулём, на что автобус отреагировал вяло, лишь слегка накренившись сначала в одну, а потом в другую сторону. Запаниковав, парень вывернул передние колёса до упора.
И ПАЗ всё-таки послушался.
В этот момент он находился как раз между домами, и его понесло к лестнице, ведущей вниз - обратно на дорогу, которую Афанасьев покинул ранее. Михаил тщетно пытался вернуть контроль над машиной, но времени и расстояния уже не оставалось. Никто не проронил ни звука, даже не вскрикнул - все лишь замерли, вцепившись мёртвой хваткой в поручни.
Автобус с лёгкостью заскочил на бордюр, в мгновение пересёк тротуар и начал сползать по ступенькам, покрытым той же слизью. В ходе этого зубодробительного спуска его разворачивало всё сильнее. Разбрасывая погнутые остатки перил, он только чудом не перевернулся.
Скользкая дрянь была и здесь. Афанасьев, ставший таким же пассажиром, как и остальные, с ужасом смотрел, как ПАЗ движется на очередной тротуар. За ним земля опять резко уходила вниз - к другому многоквартирному дому, расположенному у подножия сопки.
С вывернутыми на максимальный угол передними колёсами, бубнящим на холостых оборотах двигателем и ярко горящими стоп-сигналами, автобус соскользнул по склону и врезался правой стороной передка в здание. Громкий треск разбившегося стекла и скрежет сминаемого металла слились воедино, поглотив все остальные звуки.