- Чтобы мы не забоксовали.
Через десяток секунд тепловоз въехал на покрытые слизью рельсы. Тотчас он ощутимо ускорился, вынудив людей отклониться назад. Стрелка скоростемера скакнула к тридцати километрам в час, а затем опустилась к нулю. Денис сжимал одной рукой кран локомотивного тормоза, а второй держался за контроллер.
Поскольку дизель бубнил на холостых оборотах, снова стали слышны звуки, издаваемые экипажной частью - только теперь они изменились. Колёса больше не крутились, а скользили, при этом не раздавалось скрежета металла.
- Пошли юзом, - прокомментировал Денис и мрачно заметил: - Плохо, здесь небольшой уклон.
Михаил бросил взгляд на скоростемер, который ничего не показывал.
- Почему ноль? - спросил он.
- Колёса не вращаются, - объяснил Фролов.
Тепловоз начал входить в кривую.
- Чёрт, мы движемся всё быстрее, - нервно произнёс Афанасьев.
- Тормозить бесполезно, - напомнил Денис и, открыв боковое окно, высунулся наружу: - Хотя мне решительно не понятно, почему эта дрянь не стирается даже под весом нашей махины.
- Ты уверен?
- Точно не скажу, но вроде рельсы позади локомотива остались такие же чёрные, как будто по ним не скользили двести пятьдесят с гаком тонн. Похоже, законы физики взяли отгул.
- Или слизь смыкается сразу, как мы проезжаем, - предположил Михаил.
Молодой человек повернулся к лобовому стеклу и снова взялся за рукоятку тормозного крана, отметив, сколь сильно у него повлажнели руки.
- Хм, а если попробовать так? - задумчиво произнёс он и, не дожидаясь реакции товарища, задействовал подачу песка под колёсные пары.
Казалось, ничего не изменилось - только раздался отчётливый шорох.
- Похоже, с этой дрянью таки можно совладать, - осторожно улыбнулся Денис. - Скорость уже не растёт.
- Но и не падает.
- Всё равно это хоть какой-то контроль. А вот тормозить я не рискну.
В таком темпе тепловоз продолжал двигаться вперёд.
- Чёрт, когда же это пятно кончится? - ударил кулаком по стенке кабины Михаил.
- Терпение, - ответил Фролов, хотя и его голос дрожал. - Не может же это вечно продолжаться. Гляди!
Мужчины увидели вдали чистые рельсы.
- Будь я проклят, - выдохнул Афанасьев. - Неужели прорвёмся?
- Теперь-то уж наверняка.
Оставшееся расстояние было преодолено быстро. Едва колёса оказались на не загрязнённых рельсах, локомотив резко подался вперёд, тормозя. Тотчас ожила и стрелка скоростемера.
Денис выключил подачу песка и, выждав ещё полминуты, попробовал затормозить. Эффект проявился не сразу - похоже, слизь не сдавалась так просто, но в итоге тепловоз начал замедляться. Убедившись в этом, молодой человек включил тягу. Дизель удовлетворённо забурчал, ускоряя локомотив. Не удержавшись, Фролов снова подал гудок - протяжный, ликующий.
- Ну, ты это, не увлекайся, - похлопал его по плечу Михаил, встав с места помощника. - И следи за скоростью.
- Шестидесяти километров в час нам вполне хватит. Вдруг где-нибудь впереди ещё такая дрянь есть.
- Ладно, не сгущай краски, - пробурчал Афанасьев. - Лучше скажи, как вы можете часами слушать этот рёв?
- Обычно мы закрываем дверь в кабину, - криво усмехнулся Денис.
Михаил понял намёк и, когда шум дизеля стал глуше, спросил:
- Ладно, что будем делать дальше? Этак мы и до Хабаровска дотянем!
- Если бы, - покачал головой Денис. - Не забывай, что когда началась эта катавасия, локомотивные бригады или погибли, или перевоплотились - и поезда остановились, где ни попадя.
- А не разбились?
- Вряд ли. Разве что некоторые - например, с неисправными приборами бдительности. Если это старые тепловозы, вроде ТЭ3, то такое вполне возможно. Но я уверен, что большинство просто автоматически остановилось. В этом смысле железнодорожный транспорт пострадал гораздо меньше, чем автомобильный. Я уж не говорю про авиацию.
- Так, значит, рано или поздно мы упрёмся в другой поезд? - спросил Михаил и внимательно посмотрел вперёд, на убегающие вдаль рельсы.
- Точно.
- А ты успеешь остановиться-то?
- Хоть сигнализация и не работает, я заранее увижу помеху и заторможу.
- Ну, смотри, - не очень убеждённо произнёс Афанасьев и снова сел.
Больше они не разговаривали. Эйфория от преодоления опасного участка прошла, и вернулись не самые радужные размышления о будущем. Чем дальше люди продвигались, тем сильнее в каждом из них крепла уверенность, что эпидемия затронула если не весь край, то солидную его часть.
Впереди показалась небольшая станция.
Увидев состав цистерн, Михаил напрягся. Денис же сразу сориентировался и понял, что возможное препятствие находится на соседнем пути. Несмотря на это, он решил на всякий случай снизить скорость и перевёл рукоятку крана вспомогательного тормоза.
Ничего не произошло.
- Что за?.. - нахмурился он, повернув её до упора.
Когда и это не дало никакого эффекта, Фролов рванул кран машиниста в положение экстренного торможения.
Раздалось сильное шипение сжатого воздуха - и только. Тепловоз продолжал двигаться с неизменной скоростью.
- В чём дело?! - перекрикивая шум, выпалил Михаил.
- Тормоза не работают! Чёрт, я же проверял их после проезда через проклятую слизь!
Денис посмотрел на приборы, пытаясь понять причину внезапно возникшей неисправности, но показания были совершенно нормальными.
- Может, она всё-таки повлияла на колодки... - пробурчал он.
- ТВОЮ МАТЬ!!! - заорал Афанасьев.
Через секунду локомотив резко ушёл в сторону - стрелка оказалась переведена с главного хода на боковой путь...
Скоростемер показывал 45 километров в час, когда тепловоз преодолевал последние свободные метры, а на лобовые стёкла неумолимо надвигалась цистерна.
Затем произошло столкновение.
Адский грохот поглотил все звуки. В мгновение кабина смялась, стёкла брызнули сверкающим дождём вперемешку с фрагментами краски, отколовшимися от деформированной обшивки. Кузов, на который продолжала по инерции напирать задняя секция, оторвался от экипажной части и вздыбился вверх вместе с котлом цистерны, в который уткнулся - словно кит, в последней отчаянной попытке рвущийся на поверхность, чтобы сделать глоток спасительного воздуха. По поезду, в который врезался локомотив, прокатился лязг сжимающихся автосцепок - и когда он добрался до последнего вагона, всё стихло.
Умолк и дизель тепловоза - лишь потрескивал остывающий металл, да постепенно развеивалось облако густого чёрного дыма.
* * *
Холодные струи поливали улицы Зареченска, проникали в обугленные после пожаров здания, барабанили по искорёженным автомобилям и пропитывали одежду горожан, лежащих повсюду. В эту опустошительную картину не вписывался только оранжевый "Москвич-412", медленно катящий по дороге.
Работающие на максимальной скорости "дворники" ничего не могли поделать с запотеванием лобового стекла изнутри. Анатолий поминутно протирал его рукавом и поглядывал в зеркало заднего вида, опасаясь увидеть там преследующие его милицейские "Жигули". Путая следы, он двигался к автосервису не проверенным маршрутом и несколько раз оказывался на улицах, по которым невозможно было проехать из-за разбитых машин.
Свернув на очередном перекрёстке, мужчина резко ударил по тормозам. "Москвич" шаркнул колёсами по мокрому асфальту и замер.
Дорога в нескольких метрах впереди была покрыта странной серой массой, напоминающей своим цветом кровь "зомби". Ничего подобного Анатолий прежде не видел, но поразило его даже не это.
Животные.
Собаки разных пород - от декоративных мелких до бойцовских крупных - и уже знакомые ему крысы.
Они стояли по периметру этого большого пятна. Проценко не сразу понял, что они делают - потоки дождя, стекающие по стеклу и размазываемые изношенными "дворниками", мешали толком разглядеть. Когда же его осенило, он поражённо выдохнул: