Татьяна поняла, что это конец.
Всё.
Она хотела увидеть в последний раз личико Ксении, но даже если бы могла двигаться, это ничего бы не дало. Зрение тоже отказало.
Какое-то время женщина ещё осознавала себя в звенящей темноте, уже ни о чём не думая.
А потом умерла.
Девочка наклонилась к Татьяне, принялась её трясти. Сначала робко, потом из-за всех своих скромных сил.
Никакой реакции.
- Проснись! Проснись, Таня! ПРОСНИСЬ! ПОЖАЛУЙСТА!
Она повторяла это снова и снова, пытаясь привести в чувство женщину, тело которой стало безвольно податливым.
Ксения отчаянно осмотрелась по сторонам. Вокруг были лишь безмолвные деревья и снег. "Нива" продолжала бодро тарахтеть двигателем на холостых оборотах, из дефлекторов тянуло тёплым воздухом, лента размеренно прокручивалась в кассете, передавая на динамики композицию "Сказки добрые" всё той же группы "Каролина".
- Таня, вернись, - промолвила девочка, заплакав. - Вернись... мама.
Женщина оставалась недвижима.
Девочка хотела кричать, но слёзы душили её. Она полностью перебралась со своего сиденья на колени к Татьяне, прижалась к ней. Так крепко, как только могла.
И закрыла глаза.
С неба, сумев пробиться через хвойный заслон, упала первая снежинка. Она мягко опустилась на лобовое стекло "Нивы" и растаяла. Подул ветер, предвещающий скорое начало новой метели.
День шестьдесят девятый
31 декабря, пятница
Игрушки развешаны, "дождик" раскинулся по ветвям. Остался последний штрих - звезду на макушку. Закончив и с этим, Анатолий отошёл на пару шагов и посмотрел на плоды своих трудов. Что ж, получилось вполне симпатично - по крайней мере, для небольшой искусственной ёлочки. А расставленные свечи придавали особое очарование, которого не бывает при электрическом свете.
Чтобы раздобыть необходимые атрибуты праздника Проценко пришлось нанести визит вовсе не в магазин, а в одну из сохранившихся квартир. Такие вылазки стали для него обычным делом: за прошедшие с начала хаоса два месяца он побывал во многих местах в городе. Неизменно рискуя, он не мог отказаться от этого, борясь с одиночеством и маячащим на горизонте безумием.
- Ну что, мне нравится, - вслух сказал Анатолий. - А тебе, дружище?
Он обращался к вальяжно развалившемуся на диване чёрному коту. Питомец ограничился лёгким движением уха и продолжил дремать под собственное урчание. Он уже привык к новому хозяину и к его бесконечным разговорам.
Мужчина встретился с животным случайно. Исследуя очередной дом, он обратил внимание на большую группу котов-"зомби", сидящих под одним из балконов. А затем услышал жалобное мяуканье.
Анатолию пришлось взломать квартиру, и он обнаружил там сильно исхудавшего от голода питомца. Судя по всему, тот находился дома один, когда мир сошёл с ума. Входная и балконная двери были заперты, поэтому он оказался в ловушке. Всё мало-мальски съедобное к тому времени закончилось, и, не приди Проценко, в ближайшее время животное бы погибло.
Он засунул кота себе под куртку и без труда прошёл мимо его изменившихся сородичей, которые так и не поняли обмана. Отвезя питомца в своё убежище, мужчина сразу же накормил его тушёнкой. Глядя, с каким бешеным напором тот набросился на еду, Анатолий так растрогался, что не удержал слёз. И шипение зверька, защищающего драгоценную пищу, умиляло ещё больше.
Справедливости ради, животное быстро нашло общий язык с человеком, хотя требовать от кота преданности собаки было бы глупо. Проценко и не пытался, оставляя ему свободу действий - только следил за тем, чтобы он не покидал пределов здания. Теперь сюда каждую ночь наведывались не только люди-"зомби", но и коты-"зомби", и вот эти-то четвероногие твари с лёгкостью пробирались под перекрывающим въезд КамАЗом и проникали во внутренний двор автосервиса. Обильный снегопад полностью замёл пространство под грузовиком, однако они всё равно умудрялись найти лазейку. Хорошо хоть они ограничивались царапаньем в двери и не выли ночи напролёт.
Питомец появился у Анатолия больше месяца назад, и с тех пор Проценко благодарил судьбу за эту случайную встречу. Ещё когда у него был в плену "Олег Андреевич", мужчина понял, насколько ему не хватает общения. Теперь же он всегда мог поболтать со зверьком (которому, к слову, так и не дал имя и называл просто Кот) - и плевать, что это игра в одни ворота. ЖИВОЕ существо рядом - вот что главное. Ради такого Проценко нисколько не жалел припасов, напротив, он охотно кормил питомца самыми лучшими консервами.
Анатолий присел на диван рядом с животным и ненавязчиво погладил его; урчание усилилось. Мужчина посмотрел на часы, которые тоже раздобыл в одной из квартир - настенные, с маятником и позолоченными стрелками. Лишь имитация под старину, зато они негромким боем отмечали каждые полчаса. Рассчитывать на праздничное поздравление от главы государства и кремлёвские куранты не приходилось, а встречать следующий год в тишине казалось неприемлемым.
- Осталось пять минут, Кот! Как в той старой песне из "Карнавальной ночи". Может, слышал? - сказал Анатолий, беря со стола бутылку шампанского, извлечённую из сугроба не так давно и потому приятно холодную. Пить это игристое вино мужчине не хотелось, но он решил отдать должное традиции. Особенно сейчас, когда с каждым днём та жизнь удалялась, скрываясь под завесой прошлого, словно исчезающий в тумане корабль.
Проценко всё меньше верил в благополучный исход. За два-то месяца сюда должны были прибыть люди, а раз этого не произошло, значит, дело дрянь. Тем не менее, он не был готов поверить в то, что весь мир погрузился в хаос.
Пока ещё нет.
Более того, в начале декабря он слышал звук вертолёта! Выскочив на крышу, мужчина, невзирая на мороз, искал глазами летательный аппарат. И нашёл! Только он был слишком далеко, чтобы пытаться привлечь его внимание. И быстро улетел.
Больше с тех пор ничто не нарушало мёртвую тишину в городе. Окопавшиеся в банке выжившие вняли словам Проценко и сторонились автосервиса. Он пару раз видел каких-то людей издали во время своих блужданий и предпочёл остаться незамеченным. Теперь-то ему компания "двуногих" точно не требовалась - у него появился тот, с кем проводить время и к кому возвращаться вечером.
Часы начали бить.
Встрепенувшись, Анатолий понял, что за размышлениями едва не пропустил такой важный момент. Он дрожащими руками распечатал бутылку шампанского и, поднапрягшись, вытащил пробку. От громкого хлопка Кот подскочил, но, убедившись, что ему ничто не угрожает, снова лёг, на сей раз свернувшись клубком. Не иначе, грядёт ещё одна метель - многовато их в этом году.
Вернее, уже в том.
Как всегда и бывает, сам переход от одной даты к другой длился лишь мгновение, которое неуловимо, как бы ты ни был собран и готов к нему. И сразу же, с первыми секундами нового года, праздник заканчивается. Анатолий ненавидел этот момент, когда ожидание сменялось разочарованием. В детстве было иначе - ощущалась некая магия. С возрастом всё это незаметно ушло, и волшебство сменилось самыми обычными посиделками.
С одним большим "но" - семья. Пока с ним были жена и сын, Проценко легко справлялся с хандрой. После их смерти казалось, что хуже быть просто не может. Однако он ошибался. По крайней мере, рядом с ним всегда был кто-то. Пускай даже захмелевшие коллеги. Сейчас же Анатолий был один, и в данном случае присутствие кота не спасало. На этот раз нет.
Мужчина поставил на стол бутылку шампанского, не сделав и одного глотка, и медленно подошёл к окну.
Темнота. Ни малейшего огонька. Некому отмечать пришествие Нового года. Ну разве что в здании банка, и Проценко впервые пожалел о своём уходе оттуда.