— Я не могу говорить об этом, — пробормотала я, забирая Бейли из рук брата и усаживая его к себе на колени.
Я откинула пряди прекрасных светлых волос Бейли с его пухлого лица. Он свернулся калачиком у меня на груди и прижался к моей шее. Я почти забыла, какой он был теплый и мягкий. Почти забыла запах его детской присыпки и молока, которое он пил. Бейли так сильно вырос за эти два месяца. Я скучала по брату. И понимала, что могла пропустить все оставшиеся дни его жизни.
Пока я находилась здесь, то старалась не позволять мыслям о братьях и дыре, которая образовалась в моем сердце, поглотить меня. Теперь же вся печаль и одиночество, вызванные разлукой с ними, переполнили меня эмоциями.
Бейли вытащил большой палец изо рта и уставился на меня.
— Не плачь, Ривер.
Я подавила рыдание и наклонилась, чтобы поцеловать его в лоб.
— Ничего не могу с собой поделать. Я так рада вас видеть.
Он закрыл глаза и прижался носом ближе к моей груди, стиснув в кулачках мою рубашку. Я крепче обняла его, прежде чем сосредоточиться на Гейдже.
— Как у вас дела?
Он откинул назад прядь своих светло-песочных волос. Локоны стали длиннее с тех пор, как я видела брата в последний раз. Его карие глаза были встревожены из-за меня, а веснушки на щеках и носу стали более заметны из-за загара.
— У нас все хорошо, — ответил он.
— Лиза и Асанте хорошо к вам относятся?
— Да, мы в полном порядке, честно. Мы скучаем по тебе.
Я положила руку на его щеку.
— Я тоже очень по вам скучаю. Вас хорошо кормят?
Гейдж откинулся назад и развел руки.
— Разве я выгляжу так, будто голодаю?
— Похоже, ты даже немного прибавил в весе, — призналась я.
— Десять фунтов, — гордо заявил он. — Благодаря работе Асанте в качестве охранника и еды, которую нам обещали, когда увозили тебя, у нас даже остаются излишки, поэтому мы часто раздаем пищу нуждающимся.
— Здорово, — с трудом выдавила я, сглотнув комок в горле. По крайней мере, хоть что-то хорошее вышло из моего уезда. Я поцеловала Бейли в макушку, когда он тихо засопел. — Как она?
— Так как мы больше не заботимся о ней, то ей приходится чаще выходить на улицу. Несколько раз я видел ее в городе, но не стал разговаривать. Впрочем, мало кто контактирует с ней, — Гейдж сразу понял, кем была «она». Наша мать, та самая, которая сдала меня в надежде получить какую-то выгоду. К счастью, она лишилась и своих детей, и то, что хотела выудить.
— Она все равно никогда толком не общалась с людьми, — заметила я.
— Сейчас она стала изгоем, потому что сдала собственного ребенка, — в голосе Гейджа звучали стальные нотки, и я впервые осознала, насколько он повзрослел. В мое отсутствие Гейдж превратился в мужчину. Его голос изменился и стал более глубоким, а над верхней губой появились светлые волоски.
— Я так горжусь тобой, — прошептала я.
Он немного отстранился.
— За что?
— За то, каким ты стал, за то, что ты заботишься о Бейли, за то, что ты был моей опорой.
— Я был бы достоин твоей гордости, если бы помешал им забрать тебя. В итоге ты оказалась той, кого они искали?
Я взглянула на Шакса. Демон едва заметно покачал головой.
— Я не могу говорить об этом, — пробормотала я.
Гейдж посмотрел на демона, стоящего в отдалении, и наклонился ближе.
— Как насчет тебя, здесь с тобой хорошо обращаются?
— Я в полном порядке.
Его пристальный взгляд пробежался по мне.
— Ты сильно похудела.
— Мы много тренируемся. Поверь, еды здесь хватает на всех.
Я сдержалась и не прикрыла ладонью свою шею, когда глаза брата остановились на исчезающих отметинах, ведь если бы я это сделала, то лишь усилила бы его любопытство.
— Это что… укусы?
У меня закружилась голова, когда я попыталась придумать какой-нибудь правдоподобный ответ.
— Ах, нет… это уколы. Именно так они прививают нас.
Я не сумела определить, купился он на это или нет, так как его глаза были прикованы к моей шее.
— Ривер…
— Правда, я в полном порядке, — я взяла его за руку и крепко сжала. — Каждый день я узнаю что-то новое, у нас есть много еды и теплый кров. Я бы предпочла быть дома с вами, но сейчас это не реально.
— Почему они позволили нам прийти сюда?
— Не знаю.
— Что не так с этой стеной? Что происходит, раз они так не хотят, чтобы мы видели и знали о другой стороне?
Меня не удивило, что Гейдж сразу определил самую суть дела, он всегда был умным.
— Я не могу обсуждать что-то подобное, Гейдж. Пожалуйста, не спрашивай меня об этом.