Подставивший волне борт корабль раз за разом принялся получать ощутимые удары, раскачивающие его все больше и больше. В результате последние средства спасения были вынуждены отвалить от броненосца, чтобы не перевернуться или не разбиться о его борт в щепки подобно своей менее везучей товарке, оставляя на произвол судьбы остальной экипаж. При этом несколько успевших выскочить на палубу матросов не добежавших до спасательных шлюпок считанные метры от отчаяния принялись прыгать в воду, дабы вплавь добраться до кажущихся единственным шансом к спасению деревянных суденышек, но оказались отброшенными накатившей волной на борт корабля и мгновенно ушли под воду. Но даже тем счастливчикам кому повезло найти место в спасательных средствах, оказалось не по силам бороться с разошедшейся стихией, не смотря на прилагаемые нечеловеческие усилия и трещащие от натуги весла. Очередная накатившая волна подхватила шестиметровый ял и кинула его прямо в борт развернувшегося броненосца. Пройдя над скрывшимся под волной бортом броненосца, шлюпка разлетелась вдребезги, столкнувшись с кормовой башней главного калибра. Возможно, кинь кто-нибудь взгляд на корму "Русалки" в этот момент и его вывернуло бы наизнанку от жуткого зрелища насаженных на ствол, закрепленных на башнях главного калибра, орудия противоминного калибра тел двух матросов. Но пару последовавших следом волн мигом смыли малейшие упоминания о произошедшей трагедии, выскоблив корпус броненосной лодки до зеркального блеска.
Катер же, имея вдвое больше весел и изрядно мотивированных жутким зрелищем матросов налегавших на них, увлеченный той же волной смог проскочить в считанных сантиметрах перед носом броненосца и теперь три десятка находившихся в нем человек, неистово молясь, изо всех сил старались удержать катер по волне. Оставшаяся же на "Русалке" без малого сотня душ после отхода последней возможности на спасение оказалась предоставлена самим себе.
Понимая, что раненный старший офицер, который с большим трудом смог отвязаться от поручня, не в состоянии в одиночку вытащить из-под обломков мачты потерявшего сознание рулевого, командир все же оставил свое место на мостике и помог Протопопову вызволить матроса и стащить с заливаемого волнами открытого мостика вниз, где им удалось укрыться от сшибающих с ног волн за носовой башней главного калибра. Там уже прижимались к холодной броне двое матросов из артиллеристов с надеждой в глазах неотрывно следящих за двуцветным катером, который, преодолевая штормовые волны, сантиметр за сантиметром приближался к борту агонизирующего корабля.
С катера в очередной раз постарались добросить канат до броненосца, но сильная качка и ветер здорово сбивали направление его полета. Один раз канат даже лег на палубу "Русалки", но очередная волна сбила его обратно прямо из-под рук кинувшегося к канату матроса, едва не утянув моряка за борт. Лишь с четвертой попытки, когда броненосец вильнул на очередной волне и приблизился чуть ли не вплотную к лодке, вылетевший из ее нутра канат оказался достаточно близко к башне, где был тут же подхвачен двумя парами рук и принайтован к чудом сохранившемуся ограждению.
Стоило подтащить лодку к борту броненосца, как в ее распахнутый люк тут же нырнули первые матросы – из тех, кто помогал ее подтаскивать.
Следом, чудом удержавшись на ногах, офицеры едва успели передать в открытый люк потерявшего сознание рулевого, как сзади ударила очередная волна, буквально вбившая их вслед за рулевым внутрь катера.дади ударила знание попутчикаровало спасение. Судя по всему шторм и не думал утихать, так что шанс уцелеть был минимальным. дв
Прошло всего пара секунд, и не успевших оклематься от непредвиденного полета офицеров буквально протащило вглубь салона катера хлынувшей сзади волной матросов. Черные от угольной копоти с красными от раздражения глазами и пышущим от тела жаром кочегары, последние кто имел возможность спастись при гибели корабля, выглядели как черти из преисподней и в любое другое время могли напугать своим внешним видом кого угодно. Вот только здесь и сейчас у набившихся в катер людей имелось куда как больше дел, чем бояться выходцев из преисподней. В данный момент они испытывали настоящий животный трепет перед разбушевавшейся стихией и не желали отвлекаться на что-либо иное. Даже старавшийся держать себя все это время в руках Иениш, было смирившийся со скорой гибелью и оттого воспринимавший происходящее как последнюю возможность сделать лишний вздох или кинуть последний взгляд на небо, не смог побороть накативший страх, стоило только осознать себя в относительной безопасности.