***
– Где же выход? Куда подевалась чертова дверь?! Я не хочу умирать, – жалобно причитал Стикс, ползая по полу. – Дайте мне отсюда выбраться, ублюдки...
– Уже должно быть утро, – спокойно заметил Клеменс, сидя на полу прислонившись к стенке, как узник концлагеря, смирившийся со своей участью.
Прошли века, поколения сменялись поколениями. Ну разумеется я преувеличиваю, это нам свойственно. Земля вращается, время идет, но для меня его нет – вне времени, пространство моя маленькая келья.
«Это может долго продолжаться», – говорил голос.
«Ненавижу тебя», – обрывисто прерывал его речь своей мыслью.
Пытался бороться. Подавить его в своем сознании, вытеснить, изгнать из себя. Болела голова, но дурных мыслей от этого не становилось меньше. Они летали. Каким-то образом мне удалось в деталях воссоздать свой внутренний мир со всеми его недостатками и расстройствами.
Из окна струился мягкий лунный свет, все более убеждавший нас, что именно он ведет к спасению – осталось только повесить неоновую вывеску «Выход здесь». И сигануть вниз.
– Почему здесь так темно?! – я зашелся в истерике. – Где это гребанное солнце?! Почему мы до сих пор тут?!! Уже должно было отпустить, сколько прошло? Пять, или шесть часов?
Лицо Клеменса из усталого поникшего вмиг просияло и он сделал знак жестом замолчать. Я не сразу подчинился, однако малость поутих.
– Я знаю, – сказал он, – кажется, я знаю, как нам выбраться. – И перевел взгляд на деревянный стол, где в куче барахла лежали чьи-то кости.
***
– Это не демон и точно не бог, – заключил Клеменс. – Кости, – возбуждено указал он пальцем, – они – прокляты! Мы выкопали их, и теперь тот кому они принадлежат явился к нам из потустороннего мира, чтобы отомстить.
– Что ты несешь?
– Я абсолютно уверен.
– Хорошо. Допустим ты прав. И что нам теперь делать?
– Мы должны зарыть их обратно. И тогда дух оставит нас в покое... я полагаю.
– Вы оба – спятившие мудаки! – агрессивно вклинился в разговор Стикс. – В твоей гениальной схеме, Клеменс, есть один маленький, незначительный прокол: дверь, сука, куда-то исчезла, а мы бог знает на каком этаже! И выбраться можем лишь одним способом – вперед ногами!
– А ведь он прав, – согласился я с горькой усмешкой, – в кой-то веке ты прав, Стикс. Очень не вовремя.
– Надо решать, парни, и принимать решение быстро, иначе мы до утра не протянем. Сдохнем здесь все мучительной смертью...
– Ты обостряй ситуацию, обостряй, может, идеи какие стоящие возникнут, – злобно поддел я его.
– Есть один вариант. Видел такое однажды, вроде прокатывало, – сказал Клеменс с ноткой безумия в голосе.
– Говори.
– У кого-нибудь есть коробок со спичками?
– Зажигалка подойдет? – спросил Стикс, доставая из кармана металлический предмет.
– Да, самое то. Фух, надеюсь получится.
Клеменс вытер взмокший от пота лоб рукавом толстовки, взял в руки старое шерстяное одеяло, небрежно оставленное рядом с креслом и поднес огонь к его краю.
– Ты что делаешь? – завопили мы вместе со Стиксом, подскакивая к другу, но Клеменс поджег постельное белье и отбросил в сторону.
– Спокойно. Я знаю, что делаю, – заверил он нас, со странным выражением уставившись на полыхающий огонь, который отражался в его широко открытых глазах.
– Ты хочешь, чтобы мы сгорели?
– Нет, – покачал он головой, – смотрите! Дверь! Она снова в стене!