- Что же мне делать? - спросил он вслух.
- Ну, например, ты можешь назвать себя любым именем, какое тебе по вкусу. А почему, собственно, нет?
- Но я хочу знать свое настоящее имя!
- Часто это нелегкая задача. А пока ты мог бы повесить на грудь табличку с каким-нибудь именем. Это абсолютно нормально и к тому же очень удобно для других: легче познакомиться. Ну, выбирай себе имя - любое! - И тот, кто был рядом, протянул ему синенькую коробочку с надписью "Свободные имена".
- Нет, - гордо заявил Безымянный, - я назовусь только своим настоящим именем.
- Правильно. А нос ты вытереть, случайно, не хочешь? - Тот, кто был рядом, протянул ему бумажную салфетку.
Безымянный взял ее, высморкался и сказал:
- Я назову себя... - И в ужасе застыл.
Тот, кто был рядом, ласково смотрел на него.
- Как я могу назвать себя, если не знаю, кто я такой?
- Как же ты узнаешь, кто ты такой?
- Если бы у меня что-нибудь было... Если бы я что-нибудь сделал...
- И благодаря этому считался существующим?
- Ну конечно!
- Эта идея мне не приходила в голову. Но в таком случае не важно, какое имя у тебя будет, подойдет любое; в конце концов, имеет значение лишь то, что ты делаешь.
Безымянный встал.
- Я буду существовать! - твердо заявил он. - Я назову себя Ральф.
Джинсы плотно обтягивали его сильные ноги, шея была повязана платком, густые вьющиеся волосы взмокли на висках от пота. Стоя спиной к Аманде, он постучал по башмаку кнутовищем. Она в своем стареньком сером платьице сидела в густой тени пеканового дерева. Он стоял на самом солнцепеке, разгоряченный, сердитый.
- Ну и дура же ты, - сказал он.
- Почему это, мистер Ральф? - Веселый певучий голос, южный выговор. - Я всего лишь чуточку норов показываю.
- Ты ведь должна, верно, понимать, что мне, янки, принадлежит вся земля в этой округе! Да и вся эта страна принадлежит мне! И ферма твоя по сравнению с моей - все равно что грядка с арахисом на огороде у кого-нибудь из моих черномазых!
- Ничего подобного! Не хотите ли присесть в теньке, мистер Ральф? Уж больно там распалились, на солнышке-то.
- Что ты себе позволяешь! - прошипел он, оборачиваясь. И увидел ее белокожую, как лилия, в стареньком платье; ее кожа будто светилась в тени огромных старых деревьев. Белая лилия! И вдруг он упал к ногам Аманды, страстно сжимая ее в могучих объятиях. Аманда затрепетала.
- Ах, мистер Ральф, - слабо вскрикнула она, - что все это значит?
- Я мужчина, Аманда, ты женщина. Мне вовсе не нужна твоя земля. Мне всегда была нужна только ты, моя белая лилия, моя маленькая бунтовщица! Ты нужна мне, Аманда! Скажи, что станешь моей! Выйдешь за меня?
- Выйду, - едва слышно выдохнула она, склоняясь к нему, хрупкая, как белый цветок. И губы их слились в долгом, страстном поцелуе. Но и это, похоже, совсем не помогло.
Может быть, нужно, чтобы прошло лет двадцать - тридцать?
- Ах ты, сука, - пробормотал он, оборачиваясь. И увидел ее: абсолютно обнаженная, она лежала в тени пеканового дерева, спиной привалившись к стволу и чуть приподняв колени. Он бросился к ней, на ходу расстегивая джинсы. Их тела слились на жесткой траве, где кишели сороконожки. Он фыркал, как дикий жеребец, она стонала и кричала в экстазе. И все, конец!
А теперь что?
Безымянный стоял близ опушки леса и безутешно смотрел на того, кто был рядом.
- Мужчина ли я? - допытывался он. - А ты, вероятно, женщина?
- Меня не спрашивай, - угрюмо отрезал тот.
- По-моему, это самая важная вещь. Первоочередная!
- Не так уж, черт побери, это важно.
- Ты хочешь сказать, что не имеет значения - мужчина я или женщина?
- Ну конечно, имеет. И для меня тоже. Но куда важнее, какой именно мужчина и какая женщина. А может - ни то ни другое? Что, если бы Аманда была, например, чернокожей?
- Но пол-то?
- О, черт! - воскликнул, теряя терпение, тот, кто был рядом. - Так ведь и у червей, и у всяких там ленивцев тоже есть пол! Даже Жан-Поль Сартр обладал половыми признаками - и что это доказывает?
- Как? Пол - это нечто реальное. Я хочу сказать, по-настоящему реальное: он означает и обладание, и действие, причем в самой активной форме. Когда мужчина обладает женщиной, он тем самым доказывает, что действительно существует!
- Понятно. А что, если ты женщина?
- Я был Ральфом.
- Попробуй побыть Амандой, - с кислым видом предложил тот, кто был рядом.
Повисло молчание. Тени все больше вытягивались к востоку, ползли от леса по траве. Маленькие птички кричали: "Чик-чик-чирик". Безымянный сидел, нахохлившись и обхватив руками колени. Тот, кто был рядом, вытянулся на животе и что-то рисовал сосновой иголкой на песке. Выглядел он печальным. Тень уже снова добралась до него.