– Не стоит. Меня вполне устраивает то, что ты обращаешься ко мне на «ты». Чем меньше ты мне будешь напоминать, что я тебя пленил, тем лучше будет для нас обоих. Я хочу, чтобы ты была моим соратником, а не рабыней.
Волчица прикрыла глаза, показывая, что поняла меня. Я взял из ее лап терпимо горячий котелок, в котором была налита уха. За время путешествия я успел убедиться, что Джесси была превосходной хозяйкой, и готовить умела мастерски. Когда же я сказал ей это после порции съеденной ухи, волчица с улыбкой поправила пышную гриву, перевязанную зеленой лентой:
– А как иначе? Каждая Кон-Сай до инициации была самой обычной самочкой, которую родители учили всему тому, что должна уметь самочка – быть хорошей хозяйкой. Да и внутри клана Кон-Сай тоже обязательно надо уметь готовить. Мы не нанимаем поваров со стороны, и у нас установлен наряд на кухне. Все сестры равны между собой, и каждая, включая и сержанта, в течение года неоднократно дежурит на кухне, готовя трапезу для других Кон-Сай.
Я вернул котелок обратно волчице:
– Это не отменяет того, что ты отлично готовишь. Благодаря тебе я не умираю с голоду в дороге.
Ответом мне была легкая улыбка. Я продолжил было читать дневник, но голос Джесси снова отвлек меня:
– Мирпуд, что-то не так с той статуэткой, которую ты каждый вечер держишь в лапах.
Я насторожился:
– Что случилось?
– Я не могу описать точно, что я вижу, но мне кажется, что она светится каким-то странным багровым сиянием.
Повинуясь нахлынувшему чувству любопытства, я достал серебряную награду и внимательно осмотрел ее. Вроде бы я не увидел ничего – все тот же улыбавшийся лис, прикрывший глаза и игравший на гитаре. Я поднял глаза на Джесси:
– Ты уверена?
Волчица неуверенно пожала плечами:
– Я же говорила, что не могу быть уверена до конца. У меня было ощущение, не более.
В отсветах костра мордочка Кон-Сай до боли напоминала Вейлин. Только красные глаза, более пышные волосы другого цвета и более острые углы скул отличали ее от погибшей волчицы. Я закрыл глаза, справляясь с нахлынувшими воспоминаниями, после чего намеревался было убрать статуэтку в мешок, но вдруг произошло непредвиденное. Слева от меня лежал посох, обращенный навершием в сторону костра (и в сторону Джесси, соответственно). Я случайно выронил статуэтку, и она приземлилась рядом со стеклянным шаром на посохе. В первую секунду ничего не произошло, и я уже протянул лапу, собираясь забрать награду, когда внезапно навершие шара зажглось нестерпимым багровым сиянием. Что я, что Вейлин, оказались на десяток секунд ослеплены яркой вспышкой.
Когда же мы смогли видеть, как и прежде, то нашему взору предстало навершие, в котором плавало более светлое, алое сияние, клубясь и играя. Я с ужасом воззрился на происходящее:
– Что же это... такое?
Джесси произнесла хмурым и абсолютно серьезным голосом:
– Похоже, твоя спутница перед смертью смогла обмануть магистра Бойдула во второй раз. И сейчас у нас находится Монолит Силы, а Верховный Иерарх получит от Коула серебряную награду фестиваля бардов в Стиндале, замаскированную под артефакт.
Бойдул хмуро смотрел на Скортекса, сидя за столом в своем кабинете:
– Есть какие-либо новости о Кон-Сай Джесси и Мирпуде?
Енот пожал плечами:
– Ходят слухи, что их видели проходящими через границу с Меровией, и вроде как госпоже Джесси удалось пленить лара Мирпуда так, что он послушно идет за ней и выполняет все ее приказы.
Лис сжал кулак:
– Не верю. Если Янка погибла, пытаясь пленить Мирпуда, то это неспроста. Это значит, что нам очень сильно не повезло, и очередной Судья оказался мало того, что истинным, так еще и самцом Кон-Сай. А это значит, что, скорее всего, не Кон-Сай пленила волка, а наоборот, и то, что они пытались показать – всего лишь концерт, фикция. Мирпуд наверняка хочет заставить меня поверить в то, что победа за Орденом. Умный ход, но он просчитался. Теперь же он наверняка идет в Ландар мстить за смерть волчицы. Что же, тем лучше. Посылать отряды воинов или магов по его душу бесполезно, отряды Кон-Сай посылать еще бесполезнее. С воинами справится плененная Кон-Сай, с магами могут справиться оба, а с Кон-Сай может справиться Мирпуд, не прилагая для этого никаких усилий. Что же, я буду ждать их в Ландаре. Передай приказ капитану стражи, чтобы их не задерживали при входе в город, а дали спокойно пройти. Пусть они до конца думают, что владеют преимуществом, которого у них на самом деле нет. А на Мирпуда я найду управу. И тогда Орден сможет жить спокойно, пока не объявится очередной Судья.
Енот склонил голову:
– Ваша мудрость превосходит наши стремления, отец Бойдул.
Скортекс мелкими шажками покинул кабинет, закрыв за собой дверь. А Бойдул глубоко задумался. Если Монолит находится у Мирпуда, то это и хорошо, и плохо одновременно. Плохое заключалось в том, что волк получал преимущество перед Орденом, если ему удастся подчинить артефакт себе. Хорошая новость заключалась в том, что сделать это было затруднительно, и попытка овладеть магией Монолита могла привести к неприятной смерти Судьи. Магистру оставалось надеяться, что Мирпуд либо не сможет овладеть силой Монолита, либо же попытается овладеть ей неудачно. В первом случае у Иерарха хватало ресурсов не бояться силы волка, во втором случае сама проблема исчезала, так как это означало смерть Мирпуда и конец угрозе Ордену.
Я вытянул лапы, грея их возле уютного костра и продолжая читать дневник. Джесс посапывала, подложив кулак под голову, и я решил ее не трогать. Все время, пока мы путешествовали, Кон-Сай предпочитала, чтобы больше спал я, чем она. Она отмахивалась от попыток заставить ее лечь и поспать всю ночь и говорила, что чувствует себя нормально, хотя ее осунувшиеся глаза показывали, что это далеко не так.
В эту ночь небо покрывали тучи, и местоположение луны угадывалось только мутно-золотым пятном. Как земля хоть немного освещалась – мне было абсолютно непонятно. Но, даже несмотря на мутно-золотой свет вокруг, костер все равно давал больше освещения. Правда, ненамного. Освещались деревья вокруг нас, и на них плясали огненные волны. Вроде ничего не предвещало опасности, однако мне почему-то казалось, что неподалеку от нас кто-то есть. Цикады пели свою обыкновенную песню, и сейчас я бы отдал многое, чтобы они замолчали, иначе я не слышал посторонних звуков. Похоже, моя обеспокоенность передалась и Кон-Сай. Волчица внезапно проснулась:
– Тут кто-то есть.
После паузы волчица превратилась в недвижимую статую, прислушиваясь ко всему вокруг. Я тоже попытался последовать ее примеру, но у меня получалось не очень – треск костра, да цикады, не более. Но охотница точно слышала что-то подозрительное. Джесс ожила и вытащила оба кинжала, прошипев:
– Сиди тут и не двигайся.
У меня и в мыслях не было возражать – я сейчас пребывал в таком состоянии, что шевелиться не хотелось в принципе из-за внезапно накатившего страха. Лапа сама собой нащупала посох, и лишь после того, как я сжал его резную рукоять и приподнял перед глазами стеклянное навершие с лениво клубящимся дымком, мне стало гораздо спокойнее. Теперь я был не безоружен. За приготовлениями я не успел заметить, как Кон-Сай покинула поляну. Я пытался высмотреть ее среди темных деревьев, еле освещаемых пламенем костра, но тщетно.
Внезапно чуть правее меня раздался сдавленный крик и шум треснувшей ветки. Я вскинул посох, целясь в источник звука и держа палец над одним из символов на рукояти, вызывавшим из посоха весьма неслабый шар какой-то голубоватой субстанции, могущей разрушить многое на своем пути.
Сдавленные возмущения были все ближе, и я был очень близок к тому, чтобы психануть и пустить заклятие в сторону доносящего звука. Наконец, появилась Джесс, держащая в сильном захвате какое-то прямоходящее существо, одетое в балахон, и приставившая кинжал к горлу схваченного:
– Вот это пыталось подкрасться незаметно. Ну а теперь покажись, трус.
Рывком волчица сорвала со зверя капюшон и снова приставила лезвие к горлу. Я удивленно вытаращил глаза, после чего произнес бодрым голосом: