– А кого же ты привел, Максим? Я не знаю ее.
Я собрался было ответить, но магесса меня опередила:
– Надежда Яновна, вы меня не знаете. Я учусь с Максимом в одной группе. Меня зовут Лена, и я его девушка.
Бабушка слегка прищурилась, вглядываясь в лицо бывшей волчицы, после чего улыбка тронула ее губы:
– А хороша, чертовка. Что ж я о тебе раньше не слышала? Помнится, был мой оболтус пару недель назад здесь, так плакался, что нет девушки у него.
Вопрос не застал магессу врасплох:
– Боялся сглазить. На меня полкурса заглядывается, сама знаю, поэтому отношения не показываю.
Я бросил всякие попытки встрять в разговор. Лена оказалась намного мудрее, чем я думал, и вела разговор с бабушкой настолько грамотно, что мне было не к чему придраться. Уже через некоторое время они весело болтали на всякие женские темы, в которых я мало чего понимал, да и вспомнить их сейчас не смог бы при желании.
Пока они разговаривали, я думал о других вещах. Ягмур говорил о том, что моя бабушка – его дочь. Ян… Видимо, Ягмур решил взять себе имя Ян, как единственное, что было более-менее похоже на его имя. Он же, получается, и был «родоначальником» рода Волков, и с него пошла традиция носить именно эту фамилию. Бабушка после своего замужества фамилию мужа, Свердлова, не взяла, оставшись Надеждой Волк. Мой отец унаследовал фамилию Волк и дал ее моей маме и мне с братом и сестрой.
Что же тогда выходит? Раз Ягмур ее отец, он мог как-то рассказывать бабушке в детстве о своем мире.
Погруженный в мысли, я услышал голос:
– Бабушка, а что ты можешь рассказать о прадедушке?
По удивленным взглядам я понял, что голос принадлежал мне. Надежда Яновна шумно вдохнула:
– А зачем тебе это?
– Интерес. Может, он рассказывал тебе о своей жизни в детстве? Может, говорил о чем-то сказочном?
Лена плавно приглушила звук, потому что почувствовала что-то важное. Бабушка развела руки в стороны:
– Мой папа был скрытным человеком. О себе он почти не говорил, упоминал только то, что родилась я в Киеве, и когда мне было два годика, вместе с моей мамой он увез меня в Москву, откуда я с тех пор и не уезжала почти никуда.
Я задал главный вопрос:
– А он говорил тебе что-нибудь о Мире Спокойной Воды?
Бабушка не стала удивляться. Напротив, она глубоко задумалась, после чего произнесла:
– Хм, говорил. Правда, это было в детстве. Папа всегда рассказывал мне на ночь сказки. И его повествование велось по сказкам, которые создавались им самим. И все они были связаны с Миром Спокойной Воды. Он придумал целый мир, который населяли разумные звери, и рассказывал об их приключениях и жизни в этом мире вообще. Это было так интересно, что я слушала, затаив дыхание. Вот фантазия была у человека!
Моя догадка была верна. Ягмур говорил дочери о своем мире, но делал это не напрямую. Бабушка думала, что это все сказки. Я вздохнул:
– Он это не придумал, бабуль.
Надежда Яновна остановила руку, поправляющую скатерть на столе:
– Что?
Я повторил:
– Он не придумал этот мир. Он пришел оттуда и рассказывал это тебе в виде сказки, потому что боялся, что ты не поверишь в это.
Выдержав паузу, я начал рассказ о том, что произошло со мной за последние несколько месяцев в измерении Мира Спокойной Воды.
Мой рассказ не оставил бабушку равнодушной. Она только охала и вздыхала, когда я описывал свое преследование Орденом, фальшивую гибель Лены, первое нападение разбойников на четвертый патрульный отряд и прочее, прочее, прочее.
Когда я произнес последнее слово, то заметил, что в уголках глаз бабули сверкали слезы. Она утерла их кончиком своего головного платка:
– Папа рассказывал мне многое об этом мире, и некоторое из того, что ты описал, совпадало с тем, что я слышала в сказках. Спасибо тебе, внучек. Я думала, что больше ничего не услышу об этом мире. Мне так нравилось слушать о нем.
Я пристально посмотрел на Лену, как будто ища у нее одобрения тому, что я собирался сделать. Магесса смотрела на меня, не понимая, чего я хочу. Собрав волю в кулак, я встал из-за стола:
– Бабушка, я хочу тебя забрать с собой в Мир Спокойной Воды, чтобы тебя больше не терять.
Услышанное повергло бабушку в шок:
–Но… как же?.. А дом? А… Как, что… Как это?
Я мягко положил ей руку на плечо и обнял:
– Бабулечка, я тебя прекрасно понимаю – ты прожила в этом доме полвека с дедушкой. Но ведь, если что, ты можешь возвращаться сюда, если ты так захочешь. Я могу перемещаться между мирами, и помогу тебе.
Лена дернула меня за рукав:
– Макс, не торопись. Туда ты ее доставишь, в этом проблем нет. А обратно как? Вдруг Мерильда ее не примет? И как тогда она здесь окажется?
Я огорченно крякнул. Вот этот момент я не продумал. Я виновато поднял глаза на бабушку:
– Прости, перемещение из того мира в этот я тебе не могу обещать. Возможно, его попросту не существует. Если ты согласишься идти со мной, то это, вероятно, навсегда. Зато ты точно меня не потеряешь, и я прослежу, чтобы твое здоровье было под наблюдением лекарей.
Надежда Яновна села на кровать и как будто стала ниже ростом, сгорбившись. Я уже жалел, что сделал ей такое предложение. Я говорил, что бабушка очень любила этот дом? Она даже отказалась от предложения отца переехать в город, хотя место для нее в московской квартире бы точно нашлось. А я предлагал ей практически гарантированное расставание с одним из самых дорогих предметов в ее жизни. Мне оставалось только гадать, что для нее будет важнее – я или этот дом.
Ответ бабушки был негромким, но разборчивым:
– Конечно, моего Славу уже не вернуть. Мы прожили с ним пятьдесят шесть лет душа в душу. Этот дом он построил перед свадьбой, и он всегда напоминал мне о нем даже после смерти. Воспоминание будет жить со мной всегда, где бы я ни была. Я верю, что ты желаешь мне только лучшего, Максим. Если ты хочешь ухаживать за мной и быть мне единственной отрадой на старости лет – так тому и быть, я не могу тебе этого запретить. Когда-нибудь мне пришлось бы решиться на такое.
После паузы бабушка подняла лукавый взор:
– И я все еще мечтаю побыть прабабушкой при жизни.
Сборы не были долгими. Все, что хотела взять с собой Надежда Яновна, уместилось в средних размеров чемодан: лекарства, которые бабуля не хотела бросать даже после заверения, что в Мире Спокойной Воды очень хорошие лекари, запас ее любимой одежды, а также военные ордена и медали Вячеслава, ее умершего мужа.
После этого бабушка изнутри заперла дверь избы, чтобы никто чужой не проник внутрь. Постояв немного перед закрытой дверью, Надежда Яновна помолилась перед образами в красном уголке, шепча молитву на удачную дорогу, после чего повернулась ко мне лицом. Ее глаза выражали непреклонную решимость:
– Раз нам предстоит длинный путь, присядем на дорожку.
Лена удивленно посмотрела на меня, но я молча показал на кровать, показывая, что нужно сесть. Магесса послушно примостилась между мной и бабушкой, сжав ладони на коленях. Посидев несколько секунд, бабушка поднялась, держась за изголовье кровати:
– С Богом, Максим, я готова.
Я поправил на плече чехол с гитарой, после чего закрыл глаза:
– Возьмите меня за руки и не отпускайте. Глаза закройте на всякий случай.
С закрытыми веками я почувствовал, как слева меня взяла гладкая и теплая ладонь магессы, и справа – суховатая и морщинистая рука бабули. Я начал произносить текст заклинания переноса на новом священном языке:
И придет тот, кто создал священный язык. И будет он чужим, но таким необходимым. И не поверят ему многие, и очень пожалеют об этом. Да будет его приход желанным и пусть принесет он мир и спокойствие в наши земли. А ежели решится он прийти к нам, пусть прочтет сей текст и будет тогда в нашем мире. Во имя Святого Ордена!
Открыв глаза, я увидел, как вокруг нас появляется знакомый синеватый дымок, ставшая через мгновение синим порталом. Нас потянуло внутрь него – и вскоре все вокруг почернело…
Продолжение следует...