Мы приближались. Так как мы шли не по дороге, а вдоль реки, то нам пришлось возвращаться на тракт, ибо он был единственным путем, который вел в город. По пути к дороге мы продирались сквозь кустарник и невысокие деревья, росшие вдоль тракта.
Вскоре мы добрались до основной дороги и влились в звериный поток из фуррей, повозок, лошадей, упряжек, тележек и прочих атрибутов оживленного пути. Позади послышались крики, и нам пришлось прижаться к краю дороги, чтобы пропустить стремительно несущегося всадника в красных одеждах мага. Ласса проводила его взглядом:
– Я очень надеюсь, что этот всадник не из Ландара. Одежда подозрительно напоминает одного из гарнизонных магов.
– И что же нам делать? – переспросил Рамзи.
– Как что? Ничего. Идем дальше. Если мы будем бояться каждого куста, то мы никогда не сдвинемся с места.
Вейлин прищурила глаза:
– Жалко, что у нас нет денег, а то мы бы купили лошадей и передвигались намного быстрее.
Я тронул кошель на поясе, где были туго свернуты деньги Фархада:
– Допустим, деньги я вам найду. Но есть проблема. Я никогда не ездил на лошади. Я смогу только сесть на нее, но править ей я не умею.
Рамзи расхохотался:
– Ну ты даешь, Мирпуд! Придется мне тебя учить!
Самочки, которые что-то намеревались сказать, осеклись и не произнесли ни слова после возгласа лучника.
Мы приближались к въездным воротам. Здесь плату за въезд не взимали, в отличие от того же Ландара, но стражники зорко следили за гостями города, вылавливая хоть сколько-нибудь подозрительных личностей. К несчастью, мы оказались такими…
Рослый абиссинский кот выхватил нас четверых:
– Стоять! На вас одежда ландарского гарнизона. Что вам здесь надо?
Мы переглянулись: дело принимало нешуточный оборот. Я включил импровизатора:
– А твое какое дело? Ты видишь, как я одет?
Он оглядел мою фигуру:
– Ученик мага. И что?
Дальнейшие слова я проговорил, добавив в голос ярости:
– А то, что я ученик мастера Гимеона, тебе ничего не говорит???
Стражник поперхнулся:
– Да, я знаю Гимеона, но…
– Не Гимеона, а мастера Гимеона де Труваля, идиот! Он тебе не друг и не товарищ, чтобы называть его только по имени! Мастер послал меня, воина из ландарского гарнизона и мага поддержки в Кенсан по важному делу. Дело настолько важное, что даже был привлечен дополнительный маг!
Я показал на Вейлин:
– И после этого ты смеешь останавливать нас? Твое имя, солдат!
В глазах кота читался ужас:
– Стражник Бреннан…
– Твое имя должно коснуться ушей моего мастера, стражник Бреннан?!
Кот сдавлено прохрипел:
– Нет, не стоит…
Я оперся на посох:
– Так-то лучше, Бреннан. Свободен.
Кот опешил и не нашел, что сказать, а нам это было только на пользу. Стоило нам отойти от Бреннана подальше, как все трое начали давиться со смеху. Только Ласса оказалась способной говорить более-менее внятно:
– Вот как я тебя ни послушаю, Мирпуд, все удивляюсь твоей находчивости и наглости. Обычный ученик мага поставил на место городского стражника без последствий для себя!
Я надулся от гордости:
– Ну я не простой ученик, если верить той же Эдне. Вдруг это показатель того, что я Судья, который нашел способ выкрутиться из ситуации?
Вейлин махнула лапой:
– Не зазнавайся, Мирпуд. Нам еще идти и идти.
Я огляделся вокруг:
– Мы сюда пришли не просто так. Нам нужны лошади, нам нужен ночлег и нам нужна еда. Предложения?
Рамзи потер мохнатую лапу:
– Мне доводилось бывать в Кенсане пару лет назад, когда я еще не дошел до Ландара. Если здесь ничего не изменилось, то я смогу найти все сразу.
– Так куда нам идти?
Вместо ответа Рамзи начал обматывать задние лапы тканью, привязав после этого на подушечки небольшие круглые дощечки, получив таким образом импровизированную обувь. Увидев в наших глазах немой вопрос, он хмыкнул:
– Здесь очень грязные улицы, на которых валяется Проклятый знает что. Очень советую сделать то же самое. У меня еще найдутся дощечки для всех вас.
После того, как мы оказались «обутыми», Рамзи повел нас по улице, которая уходила от въездных ворот в город. О городе надо было рассказать отдельно…
====== Кенсан ======
Лично мне Кенсан показался самым типичным представителем городов, в которых происходит четкое разделение на богатые и бедные кварталы. Дома возле ворот и чуть дальше от них обладали достаточно странной конструкцией: они были всегда минимум трехэтажными, при этом каждый следующий ярус выдвигался вперед дальше, чем ярус предыдущего этажа. Выходили какие-то перевернутые ступенчатые пирамиды грязно-коричневого цвета. В некоторых местах ярусы соседних домов смыкались, образуя своеобразные арки, не пропускающие свет на землю под собой. В окнах без стекол или слюды сушились тряпки неопределенного цвета, источавшие запах плохо стираного белья. Толпы нищих облепили дома вдоль дороги, протягивая к гостям Кенсана лысые лапы, покрытые проплешинами и струпьями.
От самих ворот шли бедные кварталы: улочки, отходящие от основной, были грязными, узкими и темными. Дороги были покрыты не камнем или щебнем, а самой обычной, жидкой после ливня грязью неизвестного происхождения, в которой вязли те немногие, кто рискнул туда сунуться на телеге. На самой же центральной улице лежало какое-то подобие брусчатки, но назвать ее так мог только самый большой в мире оптимист, обладающий, к тому же, изрядной долей воображения. А если присовокупить запах нечистот, разносившийся особо сильно из-за теплой погоды – вы получите картину, примерно напоминающую атмосферу бедных кварталов Кенсана.
Уже в который раз за короткий путь от ворот я мысленно благодарил Рамзи за его идею с «обувью». По таким улицам ходить с голыми лапами я бы постеснялся, хотя никогда не был брезгливым. Среди всей четверки я был единственным, кто зажимал нос:
– Да уж, в Ландаре были грязноватые места, но по сравнению с Кенсаном столица просто благоухает ароматом цветов по всей величине.
Рамзи, которого запах нисколько не заботил, хмыкнул:
– Неженка ты, Мирпуд. Поверь, есть города и грязнее, рядом с которыми Кенсан будет казаться тебе розой среди кучи конского навоза.
Я помотал мордой, на которой, подозреваю, начинала проступать зелень от подступающей тошноты:
– Не дай бог мне туда попасть. Веди лучше туда, где не так воняет.
Лучник неопределенно пожал плечами и пошел вперед. Рассеяно погладив котенка, который тоже не испытывал радости от ужасных запахов, сидя у меня на плече, я пошел за хорьком.
Постепенно тошнотворные запахи бедных кварталов остались позади, и мы оказались в более приличных районах. Дома здесь уже не строились по принципу перевернутой пирамиды, а были самыми обычными, без выдвигающихся ярусов или прочей чепухи. Цвет домов стал более светлым и постепенно остановился на каком-то оттенке бело-голубого. Все чаще попадались окна, затянутые слюдой или вообще стеклом. На дороге, наконец, появилось то, что даже пессимист назвал бы неплохим покрытием. Я облегченно скрутил с лап деревянные дощечки и ступил на брусчатку подушечками лап. Подумав, все последовали моему примеру, выкинув мокрые и грязные обмотки, оставив при этом дощечки, могущие еще пригодиться. Я тронул за плечо Рамзи:
– Куда нам дальше, Сусанин?
Хорек вздрогнул:
– Откуда ты знаешь фамилию?
Я начал безудержно хохотать:
– Тебя зовут Рамзи Сусанин?
Лучник поблек от моего хохота:
– Д…да. Но что здесь смешного? И как ты вообще узнал мою фамилию?
Я вытер слезы, проступившие от смеха:
– В моем мире есть одна история, которая связана с… зверем по фамилии Сусанин. Около четырехсот лет назад на престол моей родины должен был вступить король. Но соседнее государство не хотело этого и послало отряд своих воинов, чтобы убить его. И простой крестьянин по фамилии Сусанин, пообещав этим воинам, что приведет их к королю, завел их в глубокий и темный лес, откуда они уже не смогли выйти. Конечно, этого крестьянина убили, но покушение было сорвано. И с тех пор у меня на родине фамилия Сусанин стала синонимом того, кто заводит своих спутников туда, где можно потеряться. Или, в более шутливом смысле, так называют любого проводника.