Прорицатель начал поспешно собирать все бумаги со стола в свою сумку, не заботясь о том, чтобы их сложить, как полагается. Но только он собрался открыть дверь, как ее резко распахнули и трое рослых воинов отбросили Дарсара к стене, отчего из его сумки разлетелись все листы, которые он только что собрал.
Вслед за ними вошел тот, кого Дарсар меньше всего хотел видеть… Ривелино. Высокий рыжий лис с худыми чертами лица и глазами стального цвета, которые, казалось, высасывали жизнь из всякого, кто в них смотрел. И эти глаза смотрели на него, распластанного у стены:
– Дарсар, ты решил уйти от нас? Как невежливо. Ты забыл попрощаться со мной…
Воспоминания исчезли, и я снова проснулся, хотя у меня не было уверенности, что все увиденное было сном, особенно с учетом того, что я застал часть того видения, что было у меня в домике Эдны.
Вейлин и Ласса сидели там, где я видел их последний раз – на соседней кровати. Они продолжали что-то обсуждать. Ради интереса я прислушался к их разговору, не открывая глаз:
– Черношерстная, разговор есть на серьезную тему.
Раздалось фырканье Вейлин:
– Слушай, тебе не надоело постоянно меня подкалывать? Что я тебе такого сделала?
– Вот на эту тему и разговор. Как ты относишься к нашим самцам?
В ее голосе слышалась какая-то насмешка. Похоже, волчица не уловила скрытого смысла:
– А к чему вопрос?
– Ну… интересно.
Я тихо приоткрыл глаза, не выдавая того, что не сплю. Вейлин откинулась на стену за кроватью, глядя на Лассу прищуренным взглядом:
– Просто так такое не спрашивают. Кажется, я начинаю понимать, почему ты меня недолюбливаешь, пятнистая.
Ушки огневицы недоуменно наклонились:
– Почему?
Магесса подперла подбородок пальцами:
– Дай угадаю. Ты ревнуешь меня к Мирпуду?
Плечи Лассы поникли:
– Как ты узнала?
Вейлин негромко хохотнула:
– Это было несложно. Думаешь, я не вижу, какие взгляды ты на него бросала во время нашего путешествия?
Ласса сжалась в комок:
– Не надо, Вейлин, прошу…
Магесса подняла огневице голову кончиками пальцев:
– Что не надо? Если ты думаешь, что тебе придется делить Мирпуда со мной, потому что я в него тоже влюблена, то ты ошибаешься.
Ласса подняла морду с заблестевшим взглядом:
– Правда?
– Правдивей некуда, Ласса.
– Но почему? Разве он тебе не нравится?
Я замер, потому что сейчас мог услышать одну из главных вещей за последнее время. Волчица снова откинулась назад и обвела взглядом комнату. Показалось, что на мне ее взгляд задержался дольше обычного:
– Мирпуд… я бесконечно благодарна ему за то, что он выкупил меня из рабства, найдя ту огромную сумму, что за меня требовал этот пузан. Я знаю, что он пошел на риск, чтобы раздобыть их. Нельзя выразить словами то, насколько я признательна ему за это. Но, думаю, пока этим все ограничится. Но только пока. Может, в будущем мое отношение к нему изменится, но не сейчас, не в эту секунду. Он мне симпатичен как «рыцарь на коне», который спас меня из плена, но я его не люблю. И вряд ли полюблю когда-нибудь. Он просто не для меня.
– Почему? Считаешь себя недостойной его?
Волчица фыркнула:
– Нет. Никто из нас двоих не хуже другого и не лучше. Просто он другой, какой-то замкнутый в себе. Мирпуд и так узнал за последнее время слишком много нового о себе. Я не знаю, насколько высоко было его положение в родном мире. Уверена, что не самое высокое. А теперь он получил то, что у него никогда не было. Этот посох, эта магия, это осознание событий, эти видения, эти возможности – Мирпуд потерян, хотя держится молодцом и старается показать, что привычен ко всему, но мне-то видно, что для него все в новинку, все в первый раз.
Ласса покрутила в руках подол своего красного плаща:
– То есть, сейчас ты не испытываешь к нему ничего, кроме благодарности?
Вейлин сделала какой-то жест пальцами:
– Вот, ты подобрала самое точное описание того, как я к нему отношусь. Именно благодарность. Безграничная благодарность, но не любовь.
Огневица тронула волчицу за лапу:
– А ты сможешь его полюбить?
И снова взгляд волчицы задержался на мне:
– Сейчас – нет. В будущем – может быть. Да, именно так. Только в будущем, если пойму, что он именно тот, кто мне нравится до безумия.
Видимо, такой ответ удовлетворил Лассу, и на ее мордочку вернулась беззаботная улыбка.
Что же касалось меня, то со стороны могло показаться, что ничего не изменилось – я лежал все в той же позе, не меняя ее, но внутри у меня кипела работа мысли, и бушевали страсти, которые я с трудом сдерживал. Не такого ответа я ожидал от Вейлин, явно не такого. Но с другой стороны, она не сказала четкого «нет». Впрочем, еще в своем родном мире я ясно понял, что женское «позже» может означать чаще всего «никогда». Я не знал, действовало ли это правило в отношении магессы.
Краем уха я услышал, как открылась дверь в комнату. Мне лень было открывать глаза, поэтому я только слушал. Это был Рамзи:
– Девушки, Мирпуд спит, что ли?
Ласса зашикала:
– Не ори ты так. Что хотел?
Послышались шаги лап по деревянному полу, которые приглушились, когда Рамзи наступил на ковер:
– Я обещал научить его ездить верхом. Думаю, сейчас не самое плохое время.
Я открыл глаза и зевнул, делая вид, что только что проснулся, говоря нарочно сонным голосом:
– Что-то сморило меня. Рамзи, что случилось?
Хорек потянул меня за лапу:
– Пошли к Хонегану, будешь учиться ездить в седле и снаряжать лошадь.
Я встал, бросил дневник с листами на постель и размял лапы:
– Пойдем, что же.
Я оглядел фигуры своих спутников, внимательно обдумывая то, что собирался сказать:
– Уважаемые, минимум двум из нас надо переодеться, а то и трем.
Ласса воззрилась на меня с удивлением:
– Что?
– Ну смотрите сами. Мы сбежали. Мы не хотим, чтобы нас нашли, верно? Поймите, слухи о нашем побеге дошли уже сюда, хотя от Кенсана до столицы порядочное расстояние. Здесь нас еще не ищут, но вдруг начнут? Тогда могут искать тех зверей, которые подходят под описание. Если с Лассой это несмертельно, так как ее одеяние просто атрибут мага, не обязательно военного, то вот с тобой, Рамзи, и с тобой, Вейлин, надо что-то делать. На тебе одежда воина из ландарского гарнизона, по которой тебя вычислят в два счета, если захотят. Нужна менее броская одежда, пусть даже какого-нибудь простого охотника или лесного проводника. С тобой же, Вейлин, вообще караул. Ты до сих пор ходишь в одеянии послушницы. Так ты тем более заметна. Тебе так вообще будет лучше найти гражданскую одежду, которая подобает симпатичной самочке.
Волчица пропустила комплимент мимо ушей:
– А он дело говорит. Тогда мы пойдем на рынок втроем. Или вчетвером? Пятнистая, ты идешь?
Гиена махнула лапой:
– Нет, идите одни. Я очень устала и хочу отдохнуть.
Вейлин пожала плечами:
– Твое право. А мы пойдем.
Эйнар предпочел не идти со мной, оставшись с Лассой на кровати.
Втроем мы ушли обратно в сторону рынка. Волчица отделилась от нас, ища что-то среди портновского ряда, договорившись потом встретиться с нами возле Хонегана, чтобы показать выбранное.
Мы же с лучником вернулись к Хонегану, и тот пустил нас обратно в загон к лошадям, среди которых стояли и те четверо, что выбрал Рамзи. Лучник подвел меня к ним:
– Запоминай, Мирпуд. Чтобы управлять лошадью, нужно сделать так, чтобы она доверяла тебе. Какую их них ты выберешь?
Я обошел каждую из четырех. Больше всех меня привлек черный конь, бархатная шерсть которого так и манила погладить ее. Я показал пальцем на него:
– Пожалуй, он пойдет.
Воин кивнул:
– Теперь сделай так, чтобы он доверял тебе.
Рамзи вытащил из кармана яблоко и протянул мне его. Я сунул фрукт в карман и подошел к жеребцу. Тот смотрел на меня черным глазом, стоя на месте. Я осторожно погладил его мощную шею. Он всхрапнул, но остался на месте. Тогда я обнял его шею лапами, поглаживая его пышную черную гриву. Кажется, жеребцу это начиналось нравиться, и он ткнулся мне носом в плечо. После этого я достал яблоко и сунул его коню. Тот принюхался к предложенному угощению, после чего схватил его теплыми губами и сжевал, еще раз ткнувшись носом. Рамзи усмехнулся: