Лучник взял посох в лапы и протянул мне. Я забился в угол кровати:
– Убери его от меня!
Наверное, увидев в моих глазах неприкрытый ужас, Рамзи догадался убрать посох подальше, и мне стало легче. Я был более чем уверен, что все из-за посоха, а не из-за чего-то другого.
Я поднял взгляд на Вейлин:
– Что же теперь делать?
Никто ничего не произнес в ответ, и я начал опасаться, что никакого решения не будет принято. После долгой паузы Рамзи поднял взгляд, в котором светилась решимость:
– Мы уходим в Мариссу.
Вейлин изогнула бровь:
– Марисса? Это же столица Меровии, если я не ошибаюсь?
Хорек кивнул:
– Правильно думаешь, Вейлин. Именно туда.
– Но почему? Зачем так резко менять планы?
В глазах лучника плескалась какая-то грусть:
– Я хочу сделать то, что давно должен был сделать.
Я охнул от боли в голове:
– Но при чем тут мы?
Рамзи поджал губы:
– Вы узнаете кое-что новое. Что – я пока сказать не могу. Всему свое время. Больше не спрашивайте меня об этом, прошу.
Я обвел взглядом комнату:
– А как Ласса?
Вейлин облегченно вздохнула:
– С ней все хорошо. Рана оказалась несмертельной, и целитель подоспел вовремя. Рамзи почти не отходил от нее – вот только заглянул проведать тебя. Ее как раз поместили в его комнату.
Я повернул голову в сторону хорька и попытался одним только взглядом спросить у того, рассказал ли он огневице о своих чувствах. Не знаю, понял он меня или нет, но ответом воина было легкое покачивание головы. Я только хмыкнул, показывание разочарование его несмелостью и повел головой, показывая в сторону комнаты хорька. Тот задумался, потер мех на морде и молча встал, уйдя из комнаты. Волчица проводила его задумчивым взглядом:
– Я надеюсь, что и с тобой будет все хорошо.
После этого магесса улеглась на своей кровати:
– Мирпуд, ты же подслушал наш разговор с Лассой, не так ли?
Я медленно лег обратно:
– Почему ты так решила?
Вейлин фыркнула:
– Твои ушки были повернуты в нашу сторону и прислушивались к разговору.
Я молча проклял себя за то, что не учел особенности анатомии зверей, в частности то, что уши автоматически поворачиваются в сторону источника звука. Но вслух я произнес:
– А почем тебе было знать это точно? Во сне я мог как угодно вертеть ушами и направлять их куда угодно.
Ответом была хитрая усмешка:
– Здесь ты меня не обманешь, Мирпуд. Можешь сколь угодно уверять меня в обратном, но я знаю правду.
Я сложил лапы на груди:
– Да даже и так, тогда что?
Волчица встала с кровати, подошла к окну и тряхнула своей черной гривой:
– Я тебе нравлюсь, не так ли?
Я развел лапами:
– Не стану этого отрицать, Лин.
Она обернулась:
– А что во мне тебе так нравится?
Я начал перечислять:
– Твоя роскошная шерстка, твои голубые глаза, задорный смех, умение поддержать разговор – да много ли чего!
Взгляд магессы стал хитрее:
– Ты поставил шерстку на первое место. А что, если у меня ее не будет?
Я вытаращил глаза:
– Что?
Волчица закрыла глаза и начала вести двумя лапами вниз вдоль своего тела, как будто прижимала к земле что-то невидимое. В конце она коснулась бедер, и ее шерстка изменила цвет, став серой. Цвет гривы тоже изменился, став не черным, а пепельно-серым, под цвет шерсти. Изменилась и прическа – теперь волосы стали длиннее, до лопаток, причем две прядки очень красиво спускались вниз справа и слева от мордочки, тогда как остальная часть гривы была за спиной. Появилось белое пятно на шерсти, которое начиналось под носом и шло вниз по шее, заканчиваясь на груди. Глаза остались прежнего цвета, как и серьги, которые были продеты в ушки магессы. Хвост магессы стал, как и вся шерсть, серым, но на нем появились какие-то переливы пепельно-серого цвета.
Вейлин кокетливо потрясла гривой:
– Ну теперь моя шерстка другая. Я стала хуже?
Я только и мог покачать головой с выпученными глазами. Лин села обратно:
– Что же, чудесно.
Наконец я смог произнести:
– Что это??? Как???
– Я не говорила тебе об этом, но я все время ходила не в своем настоящем виде, а в личине. Теперь ты видишь меня-настоящую.
– Но зачем тебе сейчас было менять цвет шерсти?
– Меня ищут, как и тебя. Я не знаю, кто больше нужен Ордену из нас двоих, но так им будет сложнее меня найти. Я до сих пор удивлена, как Бойдул не распознал, что у меня фальшивый образ. Видимо, заклинание было настолько простым, что он этому не поверил.
Улыбка снова вернулась на ее мордочку:
– А что касается тебя, Мирпуд… Ты все слышал раньше, так что, я думаю, нет смысла повторять все заново.
– Но скажи мне, зачем ты все это говоришь сейчас, если я, по твоим словам, все слышал раньше?
– Чтобы осадить тебя, Мирпуд, и не дать совершить необдуманных поступков. Пойми меня правильно – ты очень хороший зверь, и для многих самочек ты был бы идеальным. Я говорила, что мое мнение о тебе может измениться – и это так. Только прошу тебя – не принимай скоропалительных решений, думая, что сможешь резко изменить все в свою пользу. Подумай лучше, как справиться с желанием Лассы завоевать тебя.
Я в очередной раз за несколько минут наклонил голову:
– Прости?
Лин снова стала прохаживаться по комнате:
– Ты вряд ли не знал, что наша огневица к тебе неравнодушна. Я не знаю, успел ли ты услышать начало нашего разговора, но она много говорила о тебе.
Я решил прикинуться дурачком:
– Я точно застал не начало вашего разговора. Что она говорила обо мне?
– Скажем так, прямо она не говорила об этом. Знаешь, почему она так недолюбливала меня? Потому что считала, что придется делить тебя со мной. Почему-то Ласса была в полной уверенности, что я, так же как и она, влюблена в тебя. К счастью, мне удалось убедить ее в обратном, и теперь ее настроение намного лучше.
Я схватился за голову: только любовного многоугольника мне не хватало! Это что же выходит? Рамзи влюблен в Лассу, Ласса в меня, я в Вейлин. А Вейлин? Похоже, она сама по себе и ни к кому не испытывает никаких чувств, кроме дружеских.
В этот момент мне стало очень грустно. Вспомнилось, как еще в своем мире я пытался завоевать пару девушек, которые мне нравились, но дело заканчивалось стандартной фразой «ты мне просто друг/ты классный, но…». Я только понадеялся, что с Вейлин все будет иначе, но ничего не изменилось. Во всех мирах девушки, похоже, одинаковы, какой бы внешности они не были. Я слишком полагался на факт того, что без меня Лин так бы и осталась рабыней Тарима Ассо на неопределенно долгий срок, пока не нашелся бы какой-нибудь богач, согласившийся раскошелиться на десять тысяч барра.
Похоже, волчица заметила мои тревожные думы и ответила, как будто читая мои мысли:
– Мирпуд, я вижу, что ты расстроен. К сожалению, я пока ничем не могу тебе помочь. Все что могу сказать – позволь событиям развиваться дальше. А там кто знает, что может быть? Если тебе так будет легче, я скажу, что взяла время на раздумья в отношении тебя. Так лучше?
Я задумался и медленно кивнул. Вейлин потерла лапы:
– Вот и славно.
В дверь просунулась голова Лессани:
– Лар, я вижу, вы очнулись! Какое счастье! А то я уже перепугалась, что с вами произошло что похуже того, что было с молодой гиеной!
Я встал с кровати:
– Благодарю за сочувствие, ларесса Лессани. Мне действительно сейчас намного лучше.
Антилопа моргнула:
– Вам точно больше не нужен целитель? Предыдущий лекарь ушел сильно обеспокоенным – а они не станут переживать понапрасну.