Барс приподнялся на локте и посмотрел на Янку:
– Вы верите мне, госпожа?
Янка подвинулась, давая Джесси сесть рядом с собой:
– Конечно. Кто же вам не будет верить? Каждая Кон-Сай, если и может верить в Цепных, то именно в вас.
Райман показал лапой на Коула:
– И неужели вы думаете, что я настолько выжил из ума, что буду брать в ученики полного бездаря, абсолютно недостойного звания Чойг-Ма’л? Я говорил вам еще в Кенсане, что Коул – способный малый и вполне может защитить нас. Опыта только у него не очень много, но это поправляется хорошим походом вместе с Кон-Сай и наставником во благо Ордена. Если что-то случится по его вине – я возьму вину на себя, как наставник.
Янка еще сильнее фыркнула:
– А сам за себя он отвечает, или мал еще для такого?
Тигр, который все это время стоял недвижно, произнес, не оборачиваясь:
– Пока вы тут препираетесь, идет время, которое можно потратить на сон. Он полезнее для здоровья, чем споры.
От неожиданности Янка запнулась, после чего легла:
– Если произойдет хоть что-нибудь по твоей вине, мелочь, то ты будешь наказан лично мной. А я умею наказывать!
Коул ничего не ответил и, кажется, даже не отреагировал на фразу Кон-Сай. Он так и продолжил стоять, вперив взгляд в поле. А позади него спали трое, прямо на траве, не накрываясь ничем.
Я тронул за плечо Рамзи, подъехав поближе:
– А какой город будет ближайшим по пути?
Хорек задумался, поправив лук за плечами:
– Стиндал, если не ошибаюсь. Он самый крупный город, который попадется нам на пути до границы.
– Мы будем в нем останавливаться?
Воин пожал плечами:
– А у нас есть выбор? Я не знаю, где мы сможем провести ближайшую ночь, не считая чистого поля или леса. Деревень по пути я не помню, так что Стиндал – единственный вариант.
Я вздохнул:
– Честно говоря, мне уже хотелось бы покинуть Граальстан, чтобы точно ничего не бояться. Кто знает, идет ли за нами кто-нибудь?
Лучник ничего не ответил, смотря вперед, на дорогу. А я в очередной раз поймал себя на мысли, что слишком пристально слежу за Вейлин. На вид она была нормальной, но мне почему-то казалось, что с ней что-то не так. То ли она не выспалась, то ли ночная магия отняла у нее слишком много сил, но она выглядела слишком вялой, продолжая дремать в седле.
Пейзаж снова поменялся: если до этого мы ехали целый день или даже больше среди бескрайних полей, то теперь начали появляться зачатки леса, который с каждым часом становились все гуще, пока не превратились в самый настоящий сосновый бор. В очередной раз я подивился тому, насколько широкие и оживленные тракты проходили в этом мире сквозь леса. Казалось бы, в лесу были бы более уместны пешие путники или отдельные конники. Но когда среди вековых деревьев нам попадались караваны из многих обозов, мне это казалось несколько… необычным, если так можно сказать.
Тракт здесь иногда разветвлялся на несколько дорог меньшей ширины, но на каждом перекрестке стояли дорожные указатели, показывающими, какая трасса куда вела. На одном из таких перекрестков Рамзи свернул налево, оставив основную дорогу справа от нас:
– Знаете, давайте лучше поедем здесь. Ночевать возле тракта меня не прельщает, а в лесу мест для ночлега можно найти предостаточно. Может, мы даже к вечеру успеем в Стиндал, если очень сильно постараемся.
Ласса подозрительно покосилась на лучника:
– Я надеюсь, эта короткая дорога не заведет нас в очередную ловушку типа туманного поля?
Охотник покачал головой:
– Нет, эта дорога безопасна. Я ездил по ней несколько раз, когда еще не был в патрульном отряде: там нет никаких поселений, блокпостов или лесных застав. И магических ловушек там точно не было, можете не беспокоиться.
Часы Рамзи показывали семь вечера, но небо почти не изменило своего цвета. Мы ехали достаточно долго и лишь единожды за день остановились, чтобы подкрепиться.
Внезапно Рамзи натянул поводья и едва не свалился мешком с седла:
– Всем назад!
Перепуганные донельзя, мы заставили наших лошадей сделать примерно с десяток шагов назад. Хорек спрыгнул с седла:
– Проклятый меня дери, придется идти другой дорогой!
Вейлин выглядела не очень дружелюбно:
– Кто еще несколько часов назад вещал о безопасности дороги…
Рамзи рыкнул, не оборачиваясь, и показал вперед:
– Я не мог предусмотреть ее!
Мы посмотрели в ту сторону, куда указывал его палец, но ничего не увидели. Ласса наклонила голову:
– Рамзи, что ты увидел?
Воин снова показал вперед:
– Видите, на большом камне лежит красновато-серая ящерка?
Мы напрягли зрение. Первым ее разглядел я:
– Да, вижу ее.
Хорек грустно сел на землю:
– Это василиск. И мы не пройдем мимо нее.
Я хохотнул:
– Что, в камень обратит?
На меня смотрел тяжелый взгляд карих глаз Рамзи:
– Да.
Я с сомнением посмотрел на маленькую ящерку:
– А если мы не будем на нее смотреть?
Теперь головой покачала гиена:
– Не поможет. Ей достаточно посмотреть на нас – и мы окаменеем ровно на ту часть нашего тела, которую она увидела.
Мы осторожно двинулись вперед, внимательно следя за тем, куда смотрит ящерка. Пока она не обращала никакого внимания на нас, смотря куда-то в сторону. Мы спрятались за широким дубом – достаточно широким, чтобы за ним поместились четверо зверей. Рамзи осторожно выглянул:
– Вроде не видит нас.
Похоже, ящерка все-таки услышала наши голоса и повернула голову в нашу сторону. Мы успели спрятаться, но вот хорек был недостаточно проворен, и вся кисть его левой лапы обратилась в камень. Мы с испугом смотрели на Рамзи, который пошевелил изменившейся частью лапы. Вейлин спросила:
– Допрыгался… Это навсегда?
Хорек покачал головой:
– Лапа – это не беда. Спадет в течение пары дней. Опаснее, когда каменеют органы – это практически всегда смерть. Самое опасное будет посмотреть в глаза – статуя в мгновение.
Я задумался:
– Есть что-нибудь, что может прикончить ее?
Лучник перестал исследовать закаменевшую кисть:
– Да все что угодно. Эта ящерка так же смертна, как и обычные рептилии, только к ней не подойдешь просто так.
– Значит, надо как-то ее прикончить, иначе мы застряли тут до скончания века… Ну или пока она не уйдет сама.
Я медленно осел вдоль дерева:
– А она может закаменеть от своей же магии?
Рамзи задумался:
– А шут ее знает. Может быть. К сожалению, эти твари попадаются редко, но метко, поэтому о них известно очень мало.
– А что если обратить ее магию против нее?
На меня уставились три пары глаз:
– И как ты себе представляешь?
Я щелкнул пальцами:
– Нам нужно зеркало!
– И где мы возьмем зеркало?
Я посмотрел на волчицу:
– Лин, ты же водный маг. Построй перед ней водную гладь так, чтобы она стояла вертикально и чтобы ящерка в нее посмотрела. Вода порой бывает не хуже зеркала.
Вейлин хрустнула пальцами:
– Сделать-то можно, но поможет ли?
Я пожал плечами:
– У кого есть решение лучше?
Ответом мне была тишина. Я махнул лапой:
– Нет так нет. Лин, на тебя вся надежда.
Волчица выглянула из-за дерева. Василиск смотрел в другую сторону. Лин начала что-то шептать, и ее лапы окутались льдисто-синеватым сиянием. Перед ящеркой начала вырастать стена воды, которая постепенно начала превращаться в импровизированное водное зеркало. С каждой секундой оно становилось все более отчетливым, пока не превратилось в вертикальную гладь – эдакое водное зеркало без кругов и морщин.
Похоже, василиск смотрел именно в него, потому что его окраска начала потихоньку меняться с красно-серой на более серую. Ящерка смотрела перед собой, не отрываясь. Ее окраска все больше серела, пока на камне не остался полностью однотонный василиск без капли красного цвета. Ящерка окаменела от собственной магии.