– Видите? Уже половина из нас похоронила своих детенышей, потому что им нечего есть. Нам с трудом хватает того, что мы выращиваем.
В голове у меня возникла одна мысль. Я спросил крыса:
– Скажи, Себастьян, если твоим зверям будет, на что прокормить свои семьи, вы перестанете грабить путников?
Предсказатель обвел своих подручных вопрошающим взглядом. Те согласно закивали. Я полез в карман и вытащил кошель:
– Будем считать, что сегодня вы ограбили очередного путника, только деньги он отдает вам добровольно и с чистой совестью.
Под ошарашенные взгляды крестьян я вытащил почти все купюры, оставив себе около тысячи барра, и протянул их Себастьяну:
– Я долго хожу с этими деньгами. Я заработал их честным трудом и имею право распоряжаться ими так, как захочу. Здесь семь тысяч барра, если я не ошибаюсь. Раздай своим, и пусть они больше не грабят путников.
Крестьяне недоверчиво посмотрели на кипу денег в лапах Себастьяна. Рохан произнес сомневающимся тоном:
– И это все… нам? Просто так?
Я задумался:
– Конечно, я думаю больше о себе, но вам ничего не будет грозить, если вы их заберете. Считайте это подарком вашим семьям.
К предсказателю выстроилась целая очередь. Крыс споро рассчитал деньги так, чтобы всем досталась равная доля. К чести зверей можно было сказать, что никто не стремился влезть вперед очереди и никто не смотрел воровато на деньги соседа. В итоге все оказались обладателями очень большой по меркам крестьян суммы. При грамотном использовании их могло хватить надолго.
Многие смотрели на деньги со слезами, но то уже были слезы счастья, а не слезы горя. Один из бывших разбойников, невысокий и очень худой серый волк в ужасно заношенной куртке, прошептал:
– Наконец-то моя Инесса покушает вволю…
В итоге каждый из разбойников побросал свое оружие на землю, поблагодарил меня и буквально убежал прочь от хижины. Один Себастьян остался на месте, смотря вслед убегающим крестьянам с улыбкой:
– Больше мне здесь делать нечего.
Крыс поддел одну из пик лапой и посмотрел на нас с хитринкой:
– А я все это предвидел…
Вейлин провела лапой по переметной суме, и та снова загорелась разрядами, сразу исчезнувшими:
– Себастьян, прости, что я убила Дигара.
К удивлению, предсказатель остался спокоен:
– На самом деле, среди всех них Дигар был единственным, кто стал разбойником не по нужде. Он был достаточно обеспеченным крестьянином, который захотел больше, чем имел. Конечно, остальные пытались изгнать его, но я предвидел смерть Дигара и уговорил остальных отвязаться до него. Мне долго не верили, но потом оставили его в покое… пока не случилось то, что случилось. Он получил наказание за свои проступки в полной мере.
Рамзи тронул за плечо Себастьяна:
– Нам понадобится твоя помощь. За нами следует две Кон-Сай и два Цепных. Мы отвязались от них в Стиндале, но мы не знаем, где они сейчас. Можешь сказать, далеко ли они?
Крыс вытащил из хижины четыре вполне добротных кресла, вырезанных из светлого дерева:
– Присядьте.
Мы последовали его совету. Себастьян воздел лапы, и вдруг, откуда ни возьмись, к нему начали слетаться десятки и сотни птиц самых разных видов. Я видел голубей, горлиц, небольших орлов, синиц, снегирей и еще десятки других видов птиц. Мы смотрели на это представление с очень большой долей изумления. Крыс подождал, пока все птицы рассядутся по местам, и спросил нас:
– Как выглядят ваши преследователи?
Получив описание, он что-то прочирикал. Птицы начали переглядываться, после чего взмыли в небо и разлетелись по разным сторонам.
– Я давно заметил, что могу разговаривать с птицами и зверями. Они понимают меня, я понимаю их. Так как я был к ним добр, они могут выполнять мои просьбы. И сейчас они полетели на разведку во все стороны в поисках ваших преследователей. Узнают что-то – кто-нибудь вернется и расскажет мне. И да, я поеду с вами в Меровию. Мне больше не хочется находиться в Граальстане, с которым у меня связано столько неприятных воспоминаний. Надеюсь, я не помешаю вам?
Мы синхронно помотали головами. Крыс слегка улыбнулся:
– Вот и чудненько. Я вернусь через десять минут – мне надо за лошадью сходить, чтобы от вас не отставать.
Себастьян исчез среди зарослей. Ласса поджала губы:
– С каждый разом я убеждаюсь, что он ненормальный.
Вейлин усмехнулась:
– Ты про Себастьяна или про нашего менестреля?
– Да оба они странные. Один деньгами швыряется направо-налево, а второй… просто больной на голову. Вот Мирпуд, объясни, за каким Проклятым ты отдал им почти все? Тебя что, тяготили деньги в кармане?
Я повернулся к Лассе:
– Все намного серьезнее, чем ты думаешь, Ласса. Если бы я не отдал деньги, все могло обернуться хуже.
Гиена смотрела на меня взглядом скептика:
– Грабить тебя не собирались, убивать тоже. Какая еще опасность для тебя может быть?
– Не для меня. Для них. От меня.
Рамзи рассмеялся:
– У-ти, какой грозный!
Я смотрел на него без всякой улыбки:
– Если у кого-то плохая память, могу напомнить постоялый двор Кенсана. Рамзи, не припоминаешь, в какую гадость я обратился, когда Дисто сознался в том, что он наемный убийца?
В глазах хорька появилось понимание:
– То есть, ты хочешь сказать, что…
– Именно. Я боюсь, если бы они не получили от меня деньги и остались здесь грабить, мерзкая сущность Судьи проснулась бы во мне и наказала всех. Пока мы ехали эту неделю, я потихоньку читал дневник, купленный в Кенсане. Похоже, он писался тем, кто был приближен к Ягмуру максимально близко. Там пару раз говорится о Судье. Я уже перестал сомневаться в том, что Судья – это я. Мне не хочется еще раз пережить это паршивое чувство, когда боль овладевает мной после вынесения приговора. Один раз мне хватило это почувствовать, чтобы не желать этого снова. Скажите, мы тратим много?
Группа покачала головой. Я поднял палец:
– Именно. У нас есть все необходимое. Так зачем мне тогда столько?
Хорек слегка прикрыл глаза:
– А то я уж было подумал, что ты решил заняться благотворительностью по доброте душевной.
– В принципе, ты не так уж неправ. И такой мотив был. Но больше я заботился о себе, чем о них. А так хоть никто не пострадает, да еще и счастливыми останутся.
Вернулся Себастьян, ведущий за повод скромную лошадку серого цвета в яблоках:
– Я готов идти, а точнее ехать. По пути вернутся разведчики, и мы узнаем, где ваши преследователи.
Буквально через несколько десятков минут следования по лесной тропинке сверху раздалось хлопанье крыльев, и на лапу Себастьяну приземлился небольшого размера коршун с коричневыми перьями. Птица хлопнула крыльями и что-то проклекотала. Предсказатель погладил пернатого по небольшой голове:
– Они в милях в двадцати отсюда, и у них проблемы с вашими поисками. Похоже, вы ходили самыми неведомыми тропками, и поэтому преследователи не могут так просто вас выследить. На данную секунду вам не угрожает ничего. Ну что же, спасибо за информацию, но ты следи за гостями, чтобы они не застали нас врасплох.
Себастьян подкрепил свою просьбу клекотом, и коршун взмыл в небо, исчезнув вдали. Крыс проводил его взглядом:
– Этого должно хватить. Если они будут приближаться очень близко, придется звать на помощь диких зверей.
Ласса выгнула бровь:
– Так ты и дикими зверями можешь повелевать?
Предсказатель посмотрел на огневицу странным взглядом:
– Я не повелеваю зверями и птицами – я прошу их о помощи. Они сами решат, достойна ли моя просьба исполнения или нет. Я не Арханис, чтобы быть властелином в этом мире. Я – часть природы, а не отдельно стоящее от нее создание, возомнившее себя хозяином. И пока я соблюдаю это правило – я могу попросить их о помощи. Птицы выполнили мою просьбу не потому, что я заставил, а потому что они посчитали это возможным. И никогда больше не говори таких страшных вещей, Ласса. И это я прошу серьезно.
Ближе к ночи мы нашли очередную витиеватую ель. Себастьян сразу отговорил нас ставить дежурство: