— Слышала? — спросил Ноэль.
Она жестом показала, что слышала, приблизилась к нему и впервые за неделю нежно поцеловала.
Глава 13
Назавтра, когда Ноэль вышел из дома и пошел вверх по улице, чья-то рука опустилась ему на плечо.
— Добрый день, месье Мартэн.
Ноэль даже вздрогнул от неожиданности.
— Ах! Здравствуйте, комиссар! — ответил он, узнав говорящего. — Ко мне что ли идете?
— Вовсе нет, просто мимо проходил… В город направляетесь?
— Да.
— Ладно. До следующей трамвайной остановки с вами дойду.
«Мимо проходил», — сказал комиссар. Но Ноэль ни на йоту не поверил. Он-то знал, что на улицу Бьеф так случайно не свернешь; это улица отдаленная, встретить на ней можно лишь привычные фигуры, которые уходят с нее, но непременно возвращаются, словно в жилище отшельника.
Он искоса наблюдал за комиссаром. Толстяк малость запыхался (может, убыстрил шаг, чтобы Ноэля нагнать?), снял котелок и вытирал лоб ситцевым платком.
— Знаете ли, — внезапно сказал он, — вчера мы уж думали, что нашли убийцу!
— Не может быть? — сказал Ноэль. Он не смог сдержать улыбку, сообразив, что употребил излюбленное словечко своего собеседника.
Комиссар искоса взглянул на него, либо, чтобы удостовериться, что Ноэль над ним не издевается, либо для того, чтобы проследить за его реакцией.
— Может читали, что в вечер убийства из витрин исчезли фаянсовые статуэтки эпохи династии Минг? Так вот, мы их нашли у секретаря убитого, Абдона Шамбра. А ведь от кражи до убийства…
Негодование Ноэля превысило его удивление. Конечно, Шамбр всегда внушал ему резкую неприязнь. И все же вообразить, что он вошел ночью к человеку, за дочерью которого страстно приударял, и, воспользовавшись его смертью, прикарманил ценные произведения искусства…
— Арестовали его? — спросил он.
— Я бы за милую душу! К счастью для этого небезынтересного молодого человека, мадемуазель Вейль дала свидетельство в его пользу. Заявила, что заставила отца подарить статуэтки Абдону в знак вознаграждения за его преданность. Ну, в общем, нечто вроде аванса от приданого… — Комиссар засунул платок обратно в карман: — Кстати, исчезли не только фаянсовые статуэтки… Была совершена еще одна кража, но мы даже не знаем, что о ней и думать…
Он явно ожидал вопроса, но его не последовало. Ноэль, казалось, думал о другом. На самом же деле, с тех пор, как это преступление утратило для него значение, он, странным образом, более не ощущал себя его автором.
— Вначале я думал, что это убийство из ревности. А теперь вовсе не так уверен…
И все-таки то, что комиссар Мария, столь замкнутый во время первых двух свиданий, внезапно с ним разоткровенничался, было полной неожиданностью. Если толстяк ставил себе целью изучить его рефлексы, лучшего способа выбрать бы не смог.
Ноэль вступил в игру.
— А почему вы вначале подумали, что это убийство из ревности?
— Вейля же аскетом никак нельзя было назвать, не правда ли? Он был в неглиже, а обычных посетителей в таком виде не принимают. На столе стояли закуски и шампанское, а это, как правило, непременное дополнение любовного свидания. Знаете ли, мы нашли на месте преступления надушенный батистовый платочек. И, наконец, к лацкану халата убитого прилип женский волос.
— Какого цвета? — не смог удержаться от вопроса Ноэль.
— Светло-каштановый.
— Это еще ничего не доказывает! — усмехнулся Ноэль.
— Доказывает больше, чем вы думаете! — продолжал комиссар. — Наша лаборатория сегодня способна с такой точностью определить происхождение и состав волоса, что два разных, даже одного цвета, никак не спутаешь.
— Ого! — произнес Ноэль.
И тут же вернулось четкое ощущение опасности. Вот только сравнят этот волос с волосами Бэль, и тут же узнают, кто та женщина, что была незадолго до убийства. А найдут женщину — автоматически разоблачат и его…
Потом он успокоился, скорее, попробовал себя успокоить: Бэль не могла одновременно находиться и у Вейля, и у больной матери. Опять забыл!
— Ничто не доказывает, — сказал он, наконец, чтобы поддержать разговор, — что этот волос принадлежит той неизвестной, которую вы ищете. Может, он прилип к халату давно, еще на предыдущем свидании с какой-либо другой из его пассий…
— Конечно! — ответил комиссар без малейшего убеждения. — Но хоть Вейль и был, в некотором роде, донжуаном, нам быстро удалось разузнать обо всех его женских знакомствах.
Они давно уже прошли трамвайную остановку, но Ноэль больше и не думал о том, как бы скорее расстаться с комиссаром. Лучшего случая заставить его разговориться никогда больше не представится.