— Ты только что сделал это, обратившись к ней в такой фамильярной манере.
Люсьен по-хозяйски взял Грейс за локоть.
— О, черт…
— А сейчас ты еще и выругался в ее присутствии, — усмехнулся Люсьен. — В самом деле, Себастьян, не думаю, что какая-нибудь женщина когда-либо возьмет в мужья такого невоспитанного распутника.
— В самом деле? — Себастьян выглядел скорее обрадованным, чем расстроенным.
Поддразнивание между двумя братьями задало тон на оставшийся вечер. Себастьяну даже удалось пару раз рассмешить подавленную герцогиню своей откровенностью. Как заподозрила Грейс, специально чтобы скрыть тот факт, что они с Люсьеном, хоть и договаривались об обратном, не обменялись ни единым словом за ужином.
Грейс сосредоточила свое внимание на беседе братьев. Как же сильно отношения Люсьена и Себастьяна отличались от тех, что были между тремя братьями Карлайн, с грустью признала Грейс. Она и представить себе не могла, что они трое могли проводить такой приятный вечер вместе. Джордж был приветлив и очарователен, и оба брата его любили. Но отношения между Дариусом и Френсисом, казалось, состояли из презрения со стороны Дариуса и зависти и неприязни со стороны Френсиса.
Грейс задумалась. Может, она смотрела на ситуацию не с той стороны? Френсис завидовал Дариусу. Он даже не сделал никаких попыток скрыть свою неприязнь к нему после смерти герцога Карлайна.
Грейс быстро и пристально взглянула на Люсьена, зная, что, несмотря на все их разногласия, он был тем не менее человеком чести. И не важно, насколько справедливыми были доказательства против Дариуса, Люсьен настаивал, что тот был невиновен. И в то же время он совсем не скрывал своего презрения к Френсису Уинтеру.
Если Дариус невиновен, возможно, это означает, что…
Нет!..
Того, о чем сейчас думала Грейс, просто не могло быть!
Или могло?..
— Тебе не нравится говядина, Грейс? — озабоченно спросила ее тетя, заметив, что Грейс перестала есть и смотрит на еду в тарелке, ее щеки были бледны. — Если так, я уверена, что мы можем допросить повара принести что-нибудь еще. Может, цыпленка?
— Нет… говядина восхитительна, тетя, — торопливо заверила ее Грейс, к ее щекам вновь вернулся румянец. — Я просто… Это всего лишь… Мне кажется или здесь действительно стало жарко?
Ее тетя нахмурилась:
— Возможно, если мы откроем дверь в сад…
— Нет. — Люсьен, нахмурившись, посмотрел на Грейс и поднялся. — С вашего позволения, я отведу Грейс в сад подышать воздухом.
Он стремительно отодвинул от нее стул, когда герцогиня согласно кивнула, и предложил Грейс руку.
Грейс вдохнула теплый летний воздух. Напряжение в ее груди ослабло, а голова очистилась от слишком большого количества мыслей.
Люсьен заметил, с каким пониманием смотрела на него Грейс несколько минут назад. Словно… словно только что нашла последний кусок головоломки. Возможно, так и есть?
Он сделал глубокий вдох.
— Грейс…
— Давай прогуляемся до каретного сарая? — оживленно предложила она.
Люсьен не был уверен в целесообразности такого предложения.
— Может, нам лучше просто посидеть на террасе?
Она, нахмурившись, покачала головой:
— Мне бы не хотелось, чтобы моя тетя услышала обрывок нашей беседы.
— Тем не менее…
Грейс дразняще вздернула брови.
— Вы ведь не боитесь остаться со мной наедине, милорд?
— Я? Нет, — мрачно подтвердил он.
Хотя Грейс выглядела сейчас исключительно мило — темные волосы падали соблазнительными волнами на ее лицо и затылок, серое платье сочеталось по цвету с ее глазами. Она была искушением, которому — после того как он держал ее в объятиях утром, как обнаружил Люсьен, он не может противостоять!
— Я тоже не боюсь, Люсьен, — хрипло заверила его она, дотронувшись до его руки.
Люсьен резко отступил от нее.
— Но возможно, следует бояться!
Грейс спокойно окинула его взглядом, заметив, как горят его глаза. Она покачала головой:
— Думаю, я знаю тебя достаточно хорошо, Люсьен, чтобы верить, что ты не сделаешь ничего, что может напугать меня или причинить мне вред.
Он нахмурился.
— Может, ненамеренно… — Он устало вздохнул, отступив от нее и посмотрев на залитый луной сад, крепко сжав руки за спиной. — Полагаю, у тебя есть несколько вопросов, которые ты хочешь, задать мне?
— Неужели?
Ее тон был пренебрежительным.
Люсьен повернулся и посмотрел на нее:
— Грейс, глупо…
— О, Люсьен! — покачала головой она, ее смех был хриплым и беззаботным. — Я сильно поглупела с той ночи в гостинице, когда ты ввалился в мою комнату, перепутав ее со своей!