Вскоре Римус последовал за ней наверх; она слышала, как он прошёл в свою комнату и закрыл за собой дверь. «Вот тебе и ответ, — подумала она, — зря я размечталась о чём-то большем». Орла лежала на кровати, справляясь со смущением и невольной обидой; она всё ещё была одета только в простую чёрную мантию.
Не прошло и десяти минут, как в дверном проёме появилась высокая фигура Римуса. На нём были выцветшие алые пижамные штаны, а в руках он держал рубашку такого же цвета. Глядя на обнажённый мужской торс, она бессознательно залюбовалась порослью тёмно-русых волос на руках и грудной клетке. «Совсем недавно я вышла за зрелого мужчину».
— Возможно, ты неправильно поняла мои слова, — начал он, прервав её размышления, — но поскольку теперь мы женаты, я бы хотел, чтобы ты присоединилась ко мне… присоединилась к нам с Тедди.
— Ты хочешь, чтобы я спала в твоей постели? — на всякий случай уточнила она.
— Только если ты сама этого захочешь.
Он выглядел таким неуверенным, что Орле потребовалось всего несколько секунд, чтобы спрыгнуть с кровати, сбросить мантию и забрать пижамную рубашку из его рук, натянув её через голову.
— Взгляни, — усмехнулась она, указывая на их одежду, — теперь мы выглядим как две половинки одного целого.
— Надеюсь на это, — искренне ответил он, беря её за руку и касаясь тонких пальчиков лёгким поцелуем.
Не выпуская девушку из объятий, он повёл её через коридор в свою комнату, где Тедди крепко спал в колыбели, затем помог забраться на широкую кровать, накрыл сверху одеялом и улёгся рядом с ней.
— Прошло так много времени с тех пор, как я с кем-то спал, — признался он, — кроме Тедди, который, должен предупредить тебя, обожает поваляться на родительской кровати.
— Всё в порядке, — прошептала она, стараясь не разбудить ребёнка, и повернулась к нему лицом.
Он выглядел удивлённым, когда их губы снова встретились, но обнял её, запустил руку под рубашку и погладил девушку по пояснице. Союз уже был юридически заключён и скреплён физически. Теперь дальнейшие действия зависели только от их желаний.
Римус мог скорбеть, печалиться и нуждаться в поддержке, но под всем этим скрывалось страстное львиное сердце истинного гриффиндорца, пылкую чувственность которого она уже успела оценить в саду. Когда он ответил на поцелуй, скользнув языком в её рот, а пальцами — между ног, стало очевидно, что он хочет пробудить ту часть себя, которую долгое время вынужден был подавлять глубоко внутри. Она с наслаждением прикрыла глаза и позволила своему мужу доставить ей удовольствие.
Рано утром, стоило только первым тусклым солнечным лучикам проникнуть в спальню, Орла услышала, как Тедди жалобно захныкал и завозился в кроватке. Она осторожно выскользнула из постели, быстро сменила малышу подгузник, стараясь создавать минимум шума, а затем взяла ребёнка с собой на кровать, где тот успокоился и почти сразу заснул, почувствовав близость отца.
Орла поцеловала Тедди в лобик, вдохнув приятное благоухание детской кожи. Запах невинности смешался с ароматом секса и мужского тестостерона. Она закрыла глаза, чувствуя себя совершенно довольной и спокойной впервые за долгое-долгое время.
В тот же день, но попозже, Гермиона застала их, целующимися на кухне.
— Судя по всему, вы уже осуществили задуманное? — лукаво спросила она.
— Мы сделали это! — широко улыбнувшись, ответил Римус.
— Что ж, от всей души поздравляю! Обрести счастье в столь неспокойные времена — это просто благословение свыше. Я так рада за вас обоих!
Римус сердечно обнял Гермиону, поблагодарил её и заверил, что они не торопятся, стараясь с каждым днём узнать друг друга получше, и всё же новоиспечённые молодожёны просто светились от хорошего настроения.
— Не сказала бы, что прошлой ночью ты был таким же степенным и неторопливым, — игриво прошептала Орла ему на ухо, когда Гермиона повернулась к ним спиной.
— Подожди до полнолуния, — предупредил Римус, озорно сверкнув глазами. — В конце лунного цикла просыпаются звериные инстинкты.
— Буду ждать с нетерпением, — пробормотала она, незаметно проведя рукой по его ягодицам и наслаждаясь вспышкой желания, отразившейся во взгляде мужа.
За последние двадцать четыре часа они оба стали вести себя гораздо смелее. «Наверное, всё дело в войне. Страх неминуемой смерти заставлял людей рисковать и развивать отношения гораздо быстрее, чем в мирное время. Не то чтобы я возражала…» Орла только радовалась, узнавая Римуса с неожиданных, но приятных сторон.
***
— Ваш магический союз совершенно точно вступил в законные права, — объявил Кингсли, когда все члены Ордена расселись за столом на кухне. — Я уже посетил министерский архив и нашёл там свидетельство о вашем браке. Его нельзя уничтожить, заменить или оспорить. Позвольте поздравить вас обоих!
Извечно серьёзный аврор улыбнулся, приоткрыв ряд крупных белых зубов. Римус обнял Орлу и поцеловал в щёку, гордясь своей прекрасной юной женой и всем сердцем желая её защитить.
— Я бы тоже мог помочь, — проворчал Симус, — но всё равно поздравляю…
— Однако, — перебил его Кингсли, — у Одрины есть и другие новости.
Он повернулся к жене, которой явно не терпелось сообщить нечто важное, скорее всего связанное с больницей Святого Мунго.
— Римус, Орла, — мягко начала она, — сегодня утром Корбан Яксли скончался от осложнений, вызванных травмами, полученными в результате нападения Люциуса Малфоя. Он так и не пришёл в сознание. Вероятно, его мозг получил необратимые повреждения.
Воцарилось молчание. Как будто все разом пришли к мысли, что только Орла имеет право прокомментировать шокирующую новость. Наконец она заговорила:
— Я никогда не считала этого ублюдка отцом Хоуп! — от едва сдерживаемого гнева её ирландский акцент стал ещё заметнее. — И рада, что всё закончилось именно так! Теперь он больше никому не причинит зла! Хоуп никогда о нём не узнает!
Люпин покрепче обнял Орлу и прижался губами к её виску. «Она такая же смелая и сильная, как и Дора».
— Я горжусь тем, что ты выбрала меня, — заявил он во всеуслышание. — Для тех, кто не знает, мою мать тоже звали Хоуп Люпин, но Орла выбрала это имя интуитивно. Мы надеемся, что наши дети вырастут в более спокойном и светлом мире.
Среди присутствующих, сидевших за длинным деревянным столом, прокатился одобрительный шёпот.
— Люциус Малфой будет добиваться твоего ареста, опираясь на закон об отлове оборотней. Ты должен об этом помнить, Римус! Только таким образом он сможет вернуть себе дочь и отстоять права на внучку — только с твоей смертью! — сурово предупредил Кингсли, пытаясь донести до Люпина всю серьёзность ситуации. — Ему уже удалось привлечь к поискам ещё больше авроров.
— Тогда мне придётся постараться остаться в живых, — ответил Римус с наигранным хладнокровием.
— Никто не сможет найти тебя на Гриммо, Люпин, — напомнил ему Снейп. — Если, конечно, ты здесь и останешься, а не отправишься, подобно некоторым, искать приключений на свою задницу.
— Я умею учиться на чужих ошибках, Северус, и не жажду приключений. Мне нужна счастливая и спокойная жизнь с женой и детьми.
Снейп кивнул, поверив в искренность его слов, но редчайший момент, когда старые враги вроде бы пришли к взаимопониманию, прервал Гарт, который громко пукнул. Дракон полулежал на руках Флёр, свернувшись калачиком на её животе.
— Эй, Гарт, приятель! — возмущённо воскликнул Чарли. — Не позорь меня на людях, маленький засранец!
— Как только заведёшь ребёнка, — снисходительно усмехнулся Римус, — то поймёшь, что это ерунда, по сравнению с теми проблемами, которые иной раз создают малыши.
— Trois mois! — воскликнула Флёр. — И Чар’ли испытает все эти пр’елести на собственной шкур’е.
— Она сказала: «Три месяца». Перевожу для тех, кто не говорит по-французски, — любезно пояснил Чарли.