«Она больше не будет Гремучей ивой! Это Мемориальное дерево — живое напоминание о последней битве! Памятный знак остальным поколениям волшебников, чтобы подобное никогда больше не повторилось!»
Ещё больше волшебных палочек. Ещё больше осиротевших родителей, а также детей, потерявших своих братьев и сестёр.
И вот среди них должен был появиться первый вдовец.
Римус Люпин медленно поднялся на ноги, поправил свой коричневый пиджак и нервозно провёл рукой по растрепавшимся русым волосам. Он сделал несколько шагов по направлению к столу, но вдруг резко остановился, будто передумал идти. «Надеюсь, с ним всё в порядке?» Римус вернулся и осторожно забрал из рук жены спящего сына — своего мальчика-метаморфа. Держа Тедди на сгибе руки, Римус подошёл к столу, обогнул его и положил на поверхность волшебную палочку Тонкс.
«Ох, Римус…» Сердце Гермионы разрывалось на части.
Выглядя старше своих лет и потрёпаннее, чем когда-либо раньше, он поднял глаза и впился взглядом в Орлу и Андромеду, которые сидели рядом и держались за руки.
— Передо мной лежит волшебная палочка моей дорогой покойной жены, Нимфадоры Тонкс… хотя, если бы она услышала, что я назвал её на публике полным именем, то, вероятно, на это дерево взлетела бы моя палочка.
В толпе послышалось несколько сдержанных негромких смешков.
— У меня на руках наш сын, — продолжил он, с любовью взглянув на спящего малыша. — Её маленький мальчик, который по милости одного тёмного волшебника никогда не встретится со своей мамой. Благодаря тому, что авроры нашли её палочку, теперь моему сыну, по крайней мере, будет куда прийти и возложить цветы. Хотелось бы призвать вас, друзья мои, не только обучать наших детей магии, но и с детства дарить им любовь, ибо подобное безумие никогда не должно повториться!
После этих слов раздались бурные аплодисменты, которые не прекратились, даже когда Римус левитировал к дереву палочку Тонкс, стоя вместе с сыном и наблюдая, как она соединяется с веткой ивы в единое целое. Вернувшись на своё место, он кивнул Орле, которая (к удивлению Гермионы) тоже встала и начала пробираться к столу. Грейнджер хорошо помнила палочку из боярышника, которую прямо сейчас Орла крепко сжимала побледневшими пальчиками. «Невероятная храбрость с её стороны!»
Молодая ирландка, чьи светлые волосы слишком сильно напоминали о роде Малфоев, заметно дрожала. Как и остальные, она аккуратно положила перед собой его палочку.
— Владелец этой волшебной палочки был осквернён Тёмной Меткой, но он — единственный Пожиратель смерти, кому позволено стать частью этого мемориала, — начала Орла, несколько раз прерывисто вздохнув. — Эта палочка принадлежала моему брату. Его звали Драко Малфой. Всю свою жизнь, пока мы не нашли друг друга, у моего брата не оставалось выбора. Он расплачивался за ошибки своих родителей, в частности… грехи нашего отца.
Орла замолчала, и Гермиона заметила, что она мучительно борется сама с собой. Её руки безудержно тряслись. Девушка зажмурилась, коснулась своего горла и покачала головой, показывая, что не может продолжить. Римус тут же вскочил со своего места (к счастью, Тедди теперь лежал на руках Андромеды) и встал позади неё, обнимая супругу, тем самым прилюдно заявляя о своей любви, готовности поддержать и помочь ей пройти через последнее испытание.
— Спасибо, — тихо прошептала Орла; её услышали только те, кто сидел в первом ряду.
— В последние недели и месяцы войны, — откашлявшись, продолжила она, — мой брат делал всё возможное, чтобы вырваться из этого порочного круга. Однако Пожиратели смерти схватили его вместе со мной. Мне посчастливилось сбежать из плена, но Драко… погиб. Благодаря его последним действиям удалось уничтожить змею, которая, по сути, поддерживала жизнь… Волдеморту. Драко умер героем! И я считаю… Я хотела бы, чтобы все об этом узнали!
Люпин мягко придерживал её за плечи, пока Орла левитировала к иве палочку Драко, принятую деревом так же, как и другие. На месте слияния с веткой разросся густой боярышник со спелыми алыми ягодами. Орла облегчённо вздохнула и позволила Римусу сопроводить её назад.
Северус подбадривающе сжал руку Гермионы, словно хотел попросить её вести себя сдержанно.
«Время пришло».
Держа в руках три обломка волшебной палочки Гарри, Гермиона разложила их на столе поверх расшитой разноцветной скатерти, символизирующей цвета всех факультетов его любимого Хогвартса.
— Гарри Поттер, — начала она ровным голосом, — приехал в Хогвартс сиротой, подобно Тому Марволо Риддлу! Так же, как и он, Гарри был одинок, никому не было до него дела! Однако благодаря любви и поддержке друзей, которых он нашёл в этой школе, а потом и семьи волшебников, принявшей его как родного сына, у Гарри появились две матери — Молли Уизли и Минерва МакГонагалл. В его жизнь также вошли люди, заменившие ему отца, их было даже слишком много… Хотя я постараюсь сказать о самых главных — Альбус Дамблдор, Артур Уизли и крёстный отец Гарри — Сириус Блэк. Много добра и любви подарил ему Рубеус Хагрид. Римус Люпин стал для Гарри не только наставником, но и близким другом. И, хотя никто об этом не догадывался, сбивал спесь с него не кто иной, как… Северус Снейп. Но всё же чаще всего рядом с Гарри находились именно мы с Роном. Мы стали друг другу как брат и сестра! Самыми лучшими друзьями! Мы всё делали вместе! В том числе, признаюсь, что это я сломала его палочку, обломки которой вы видите на столе. Не знаю, как я проживу остаток своей жизни без тебя, Гарри, но постараюсь сделать всё возможное, чтобы прожить её счастливо и полноценно, ведь именно этого ты пожелал бы мне, мой милый друг! Храбрейший волшебник, которого я когда-либо знала!
Не доверяя больше своему голосу, Гермиона положила руку поверх его палочки, левитируя к дереву три обломка. К её удивлению, когда ива приняла их, кусочки соединились, всего на несколько секунд сформировавшись в древко, и его до боли знакомая палочка вновь стала целой. Гермиона не смогла сдержать слёз, когда она обернулась вокруг самого основания дерева и превратилась в пышный куст остролиста со свежими красными ягодами.
— Спасибо тебе за всё, Гарри Поттер! — промолвила она вслух.
«Прощай, Гарри! — подумала она. — Покойся с миром, друг мой!»
Вернувшись на своё место с чувством огромного облегчения, Гермиона вдруг осознала, что ей осталось пережить ещё один кошмар, о чём свидетельствовали громкие всхлипывания Чарли Уизли, ступающего по центральному проходу прямиком к столу. В его кулаке была зажата целая связка палочек. Высокий рыжеволосый молодой человек встал за столом; на его веснушчатом лице читалась решимость. Он разложил на скатерти восемь волшебных палочек и, прежде чем начать речь, задержал на них взгляд, как будто хотел ещё немного побыть со своей семьёй. Семейство Уизли считалось очень известным в магическом мире, и многие ведьмы — ровесницы Молли — открыто плакали.
Чарли взглянул на Флёр, сидевшую с родителями и сестрой Габриэль, приехавшими поддержать её из Франции. Она заранее договорилась с Чарли, что не хочет участвовать в выступлении, и поэтому последнее слово было предоставлено ему одному. Гермиона предложила свою помощь — она могла бы отдельно сказать о Роне, но Чарли отказался, так как никого не хотел отделять от своей семьи. Она прекрасно его понимала.
— Тисовая палочка, — объявил он, поднимая палочку Джинни. — Палочка, которая принадлежала моей единственной сестре, не дожившей до своего семнадцатилетия. Уверен, вы все согласитесь, что она даже не успела пожить! Джинни, сестрёнка, иной раз ты становилась занозой в заднице, но я оплакиваю прекрасную женщину, которой тебе не позволили стать, потому что ты была чертовски удивительной ведьмой!