Представьте себе вокзал провинциального городка Красный Бур, построенный в начале пятидесятых годов двадцатого века. Такие здания украшены колоннами и лепниной с колосьями, серпами и мечами, выкрашены в светло-коричневый или темно-желтый цвет и радуют глаз столичных путешественников своей монументальностью на фоне убогих деревянных построек, расположившихся на привокзальной территории. Зал ожидания такого вокзала обычно небольшой и уютный, пропахший сырым картоном и пирожками с мясом. На деревянных скамьях, отполированных за десятилетия сотнями тысяч седалищ, иногда спят усталые грибники, ожидая электричку, которая отправится в путь после перерыва в расписании. Периодически сюда забредают шумные цыгане, и тогда остальные пассажиры рефлекторно сжимают ручки своих чемоданов. Останавливаются здесь военные, школьники, фермеры и железнодорожные торговцы разных барахлом, словом, все, кого можно встретить за пределами мегаполисов. Покой и умиротворение царят здесь круглые сутки.
Теперь попробуем мысленно перенестись на другой конец континента, в знойный Таиланд, где находится один из самых больших аэропортов мира, имеющий труднопроизносимое название Суварнабхуми. Залы ожидания организованы здесь повсюду, у каждого терминала и даже в бесконечных переходах между ними. Круглосуточно работают бары, шумные закусочные и многочисленные магазины, продающие совершенно все, начиная с сивушного местного виски «100 Pipers», заканчивая дорогостоящими часами Tissot швейцарского производства. Лишь в курительных комнатах, забитых обычно под завязку, стоит непробиваемая пелена сизого дыма, а пространство сужается, но в остальном этот аэропорт больше напоминает просторный город, накрытый высоким куполом. Здесь никого не удивит и не испугает появление целого цыганского табора, он просто растворится в пестрой толпе бородатых арабов, цветастых африканцев и суетных американских туристов.
Зал ожидания, в котором оказался Игорь Петрович, представлял собой парадоксальную комбинацию достоинств и недостатков тех мест, которые мы описали. Огромное и современно обустроенное пространство, но удивительная провинциальность. Невообразимое количество людей, но полное отсутствие спешки и жесткое разграничение приватных зон комфорта. Сюда постоянно входили новые «пассажиры», но они никуда не бежали и спокойно занимали свободное место в зале, чтобы погрузиться в дремоту. А мимо них, замерших и тихих, во все стороны сновали люди в комбинезонах, словно пытаясь компенсировать своей активностью вопиющий недостаток суеты.
Нашлось здесь место и для господина Ведерникова, которого проворный молодой человек в комбинезоне аккуратно вывел в зал и усадил на небольшую скамеечку, после чего быстро ретировался. Герой нашего повествования, почти уже пришедший в себя, попытался последовать за ним, но словно уперся в невидимую стену. Он мог сидеть на скамеечке и даже без проблем и излишних усилий обойти ее кругом, но их будто связывала невидимая пуповина. Как только Игорь Петрович делал лишний шаг, его тянуло обратно, и сопротивляться этой силе не было никакой возможности. Будучи старшим научным сотрудником, занимавшим не последнее место в иерархии своего отдела, Игорь Петрович взял себя в руки и попытался проанализировать ситуацию. Но, как он не напрягал натруженный мозг, академических обоснований «феномена Ведерникова» не находилось, а спекулятивные версии он привык по долгу службы зарубать на корню. Оставалось только собирать информацию и ждать разъяснений.
Первым делом стоило приглядеться к другим обитателям этого места, которые находились точно в таких же невидимых пузырях и сидели на своих скамеечках или нарезали вокруг них круги. Будь у Игоря Петровича летающий дрон с камерой, он смог бы осмотреть весь зал ожидания и получить полное представление о том, с кем ему приходится соседствовать. Но дрона не было и пришлось просто озираться по сторонам.
Соседом справа оказался молодой мужчина, который вел себя очень возбужденно. Защитное поле, лишавшего его свободы передвижения по залу, частично поглощало и звуки, что в этом случае было очень кстати, так как мужчина всячески пытался привлечь к себе внимание криками, содержание которых можно было разобрать только частично. Чаще всего он вопил: «Предупредите лорда-протектора Оливера Кромвеля!» Внезапно «пассажир» взвился и забарабанил кулаками по невидимой стене, которая немедленно отреагировала на немотивированную агрессию и почти полностью выключила звуковое сопровождение этого представления. Теперь ни о каком Кромвеле речи не было, поток сознания молодого человека свелся к простому «бу-бу-бу».