- Не здесь, простите. Давайте пройдем в мой кабинет и там побеседуем. Моя профессия - распределитель. Так меня и называйте, это корректно. Имя мое вам ничего не скажет, оно нестабильно и вообще...
Они прошли к другому концу зала ожидания. Распределитель спешил, и Игорь Петрович едва поспевал за ним, поэтому не стал подробно разглядывать новых «пассажиров», сидевших внутри своих пузырей, хотя среди них было немало интересных персонажей.
Кабинет, скрывавшийся за очередной автоматической дверью, представлял собой типичное рабочее место служащего. Деревянный стол был завален бумагами, на стенах висели разные графики и таблицы, а на краю стола стоял допотопный черный эбонитовый телефон. Свет обеспечивала лампа накаливания в абажуре, свисавшем с потолка на шнуре.
Распределитель любезно предложил гостю присесть на стул, снял синий пиджак с эмблемой своего ведомства и занял свое место в кабинете. Игорю Петровичу показалось, что сначала пиджак вроде бы был темно-серым, но это могло быть обманом зрения, слишком уж разным было освещение в зале и этой комнате. Распределитель заговорил:
- Итак, мы на распределительной станции номер семь. Для вас она находится в далеком будущем, но год и даже век я вам не назову, как ни просите. Инструкции прежде всего. По каким-то внешним признакам вы эти данные определить не сможете, мы над этим работаем. Просто примите как данность тот факт, что вы находитесь в будущем.
Он сделал паузу, чтобы Ведерников мог освоиться и принять этот нехитрый обман. Эбонитовый телефон, провинциальность зала ожидания - все это были декорации, скрывающие истинное положение дел, время и место.
- По инструкции я обязан кратко описать вам ситуацию, в которой вы оказались. Мы не нарушаем прав выпаданцев из любого временного периода. И вы имеете полное право понять, почему с вами происходит то, что происходит сейчас.
- В будущем? - Удивленно переспросил Ведерников. - Выпаданцев?
- Время и история - это не прямая линия и не спираль. Они как слоеный пирог или чизбургер. На самом деле, нет, но для объяснений мы используем такие приземленные понятия. Американцы любят сравнение с чизбургером. Булочка, соус, огурчик, сыр, потом котлета... У меня есть и другие аналогии. Вы не археолог случаем? Они это схватывают просто на лету.
- К сожалению, я не археолог, но, так сказать, я работаю...
- Отлично! Так вот. В силу не зависящих от человека причин, время как бы делится на пласты, состоящие из совокупности событий, а границы этих пластов можно с рядом допущений привязать к человеческому летоисчислению. Формирование пласта - это единовременное событие, он навсегда ложится в основу нашей объективной реальности, но внутри себя пласт зацикливается, а все события в нем начинают повторяться очень большое, но конечное число раз. Это называется проекцией временного пласта. Уверен, будь вы математиком, то уловили бы суть.
- Имею международные публикации, - вставил Игорь Петрович.
- Хорошо, вот пример. Есть пласт, нижняя граница которого - июнь одна тысяча восемьсот девяностого года, а верхняя - февраль одна тысяча девятьсот пятого. За это время произошли самые разные события. Событий столько, что мы принимаем их за бесконечное множество. Где-то в Саратове бабка разлила кринку молока, император Николай Второй сделал татуировку во время визита в Нагасаки, Владимир Ильич Ульянов в Мюнхене выпил кружку темного пива, а гордый «Варяг» не сдался врагу в заливе у Чемульпо. Вы ведь тоже русский, я хорошо подобрал исторические примеры?
Распределитель встал со стула, поспешно надел пиджак, который стал теперь не синим, а почернел, и стал расхаживать по кабинету, дополняя свои объяснения экспрессивными жестами.
- Все эти события стали основой данного временного пласта и теперь повторяются внутри его по кругу и параллельно в миллионе проекций. Варяг затопят миллион раз, Ленин выпьет миллион кружек пива. Понимаете систему?
- В общих чертах. Но еще не совсем целостно, так сказать. Мой научный профиль...
- И правильно, там столько нюансов, что я сам теряюсь. Между нами говоря, я ведь просто клерк, поэтому сейчас пересказываю вам содержание брошюры... Так, ага...
Распределитель спешил, но отметим, что он вел свое повествование не без увлечения. Его ремарка по поводу брошюры была тонким извинением перед Игорем Петровичем за излишне скромный объем информации, которые он мог здесь получить.
- Чем больше раз все события происходят по одному сценарию, тем прочнее пласт. Но, - распределитель сделал многозначительную паузу и поднял указательный палец, - На вершине этой пирамиды, состоящей из временных пластов, находится объективная реальность, в которой мы с вами сейчас находимся. Вы не строитель? У меня есть отличная аналогия с фундаментом. Если пласты расшатываются, то стабильность теряет и постройка. Очень меткая аналогия, согласитесь.