- Ах, да! – она пальцем ткнула в сторону Николая. - Сказала, что он у меня, видимо, барахлит.
- Ла-адно, - растянул Николай. – А дальше что?
- Когда более-менее научилась заново пользоваться предметами, включила телевизор, чтобы не было скучно. И тогда узнала, я не единственная, кто стал невидимым.
- Полегчало?
- Немного. Даже начала подумывать о том, чтобы обратиться к врачу. А тут это убийство молодого человека, которого нашли оклеенным конфетти, и сводки из выпусков новостей о деятельности «выпавших»… - Елена вздохнула.
- А что с личной жизнью? Муж? Дети? Разве некому было вам помочь, поведать о событиях, захлестнувших мир, поддержать в трудную минуту?
- Её толком и до случившегося не было, - спокойно, без горьких нот в голосе произнесла женщина. – Короткие романы с длительными промежутками между. Сейчас это так вообще стало из разряда несбыточной мечты. Кому я такая нужна? – Она провела рукой от головы до торчащих из-под подола сарафана коленей, будто представила публике товар. – Мужчины же любят глазами. А теперь скажите, как любить то, что невидимо?
- Найди слепца! – раздался с трибуны мужской голос.
Елена посмотрела прямо на кричавшего. Тот переменился в лице. Замялся. Наверное, думал, что останется незамеченным, но не вышло. Она сверлила его взглядом. Толи обиделась, толи собиралась наподдать нахалу: на тускло светящемся силуэте чувства и обуревающие женщину эмоции читались плохо.
- С работы, - продолжила Елена, - заподозрив, что я стала «выпавшей», уволили. Как раз на подъёме в обществе волны возмущения ухудшившейся криминогенной обстановкой.
- И тоже подалась в преступники, чтобы на что-то жить? – Со зрителей начал спадать столбняк, охвативший их с появлением Елены. – Карманница? Или булку из магазинов тыришь?
- Так! – Николай поднял руки. – Давайте не станем забывать о приличиях и с уважением отнесёмся к гостям передачи. Не раз уже говорилось, что большинство «выпавших» столь же добропорядочные граждане, как и здесь присутствующие. Они заложники ситуации, природного явления, над которым человек не властен. Это надо понимать прежде, чем наговаривать на всех подряд. Придя на шоу, - Соломин вещал громко и уверенно, дабы достучаться до закипающих зрителей, - Елена поступила очень храбро. В прошлом, да и в последние дни тоже, мы прекрасно видели, на что способно нетерпимое общество. Поэтому прошу уважать смелость нашей гостьи.
- Смелость? – Публика завелась. - Она сейчас набралась этой самой смелости, а завтра выйдет на улицу, чтобы обеспечить себя едой и шмотками!
- Ещё одна подобная реплика, и охрана выведет провокатора из студии с внесением оного в чёрный список.
Елена молча наблюдала, как на трибуне бесновались люди: дикие оскалы, глаза полные злобы, ищущей выход. В их голосах она слышала больше рычание хищников, нежели связную речь.
- А что вы её защищаете? – крикнули с другого края студии. – Или тоже заинтересованная сторона?
- Вечер перестаёт быть томным, - прошептал Леонид, поднявшись с кресла. Мосейчук решил воспользоваться заработанным у публики авторитетом. – Господа, ус-спокойтесь! Не превращайте передачу в балаган!
Пожилой астрофизик, всё время с интересом разглядывавший женщину, стал похож на затравленного зверя. Соглашаясь на участие в шоу, он не ожидал, что окажется в центре конфликта.
- Почему бы вам, Леонид, не сделать шаг на упреждение. Задержите данную особу, - предложил ранее задававший вопрос о следящих браслетах. – Посидит в камере. Может и на пару преступлений станет меньше.
- Разрешите поинтересоваться, чем вы слушали? – повысил голос Мосейчук и шагнул к трибуне. – Было же сказано, что проводился отбор. Сомнительных персонажей отсеяли. Кого-то взяли под стражу.
- Ой! Если у вас на неё ничего нет, это не значит, что она кристально чиста. У любого есть скелеты в шкафу. Или не наследила, или вы плохо искали!
- Так! – Леонид сделал ещё шаг, когда ощутил прикосновение ледяных пальцев к своему запястью. Обернулся.
- Пускай говорят, - произнесли бледно-лиловые губы на полупрозрачном лице. – Хочу знать, что они думают о таких, как я.
Следователь удивлённо воззрился на Елену.
- Разве за последний месяц вы не устали от оскорблений?
Женщина промолчала.
- Выведите этого человека, - ведущий обратился к охране, стоявшей у входа в павильон, указав на мужчину, пререкавшегося с Леонидом.
- У нас свобода слова! – донеслось с заднего ряда кресел.
- Не путайте вседозволенность со свободой, - сказал Николай.