«Он спас меня». – Эта мысль появилась в голове Октябрины не в первый раз, но в первый раз – мысль произнеслась. Октябрина услышала свой, но чужой, голос в голове, который произнес это, а потом еще раз, тоже громче, словно побоявшись, что Октябрина не услышала или не верит, что услышала.
«Ты живешь, потому что он перед тобой». – Эта мысль произнесена уже тише. Прежде Октябрина об этом не думала. И подумать не могла.
Октябрина почувствовала, как в волосах на макушке что-то зашевелилось. Холод добрался до головы. Волосы могли бы встать, протянуться к небу, но Октябрина все еще чувствовала, что слова Арсения вдавливали ее в землю.
– Арсений, а можно тебе задать вопрос? – прошептала Октябрина, не пытаясь даже на него посмотреть.
– Конечно, – ответил он без промедлений.
Октябрина зажмурилась. Не верила, что кого-то когда-то действительно захотела спросить об этом.
– Ты верующий, Арсений?
– Верующий? Я? – он повторил это слово и задумался. Долго он молчал, но поворачиваться, смотреть ему в лицо Октябрина не хотела. Вдруг он смеялся над ней или злился. Но Арсений ответил спокойно, пусть и медленно. – Я, как бы тебе объяснить… не понимаю религию, вот духовников, священников. Это хорошо, праздники, сообщества, общение, когда люди не хотят использовать других в своих целях, а то ведь такое на каждом углу. А вера – вера совсем другое. Верить в то, что ты – не просто тело, что ты что-то более важное? Это ведь хорошо, да? Что есть кто-то, кто создал все вокруг? Люди разных религий верили в это, верили в одно, что есть что-то более весомое, необъятное, могущественное, что-то, что выше человека, что нельзя помыслить, – Арсений снова задумался. – А так? Да я что-то даже не знаю, я об этом не думаю. Точно не религиозный. Ответить тебе… Октябрина, дождь собирается, видишь?
Голос Арсения прозвучал внутри ее головы. Но когда Октябрина нашла в себе силы повернуться и посмотреть на него, увидела, что он на самом деле говорил с ней.
– Вон, тучи, видишь? – Арсений указал пальцем на небо. По небу крались две темные, налившиеся влагой тучи.
– Домой? – прошептала Октябрина.
Арсений улыбнулся.
– Вряд ли добежать успеем до дождя, все промокнем. Так что с меня ужин. – Он поднялся с земли и протянул руку Октябрине. – Пойдешь?
Октябрина не могла отказать ему.
Глава 11
Клюкву разбудил бубнеж хозяйки. Кошка перевернулась, потянулась на полу и подняла голову. Октябрина сидела на кровати, завернувшись в одеяло, и что-то быстро печатала на ноутбуке. За окном визжали игравшие на площадке дети.
– Мяу! – Что значило: «Что ты делаешь в такую рань? Даже я еще не встала».
– И тебе доброе, – проговорила Октябрина, даже не подняв головы. Клюкве это не понравилось.
Кошка прыгнула на кровать, потянулась и обтерлась боком об одеяло хозяйки. На экране ноутбука – страница в социальной сети, не меняющаяся. Октябрина смотрела на нее и думала.
– Мяу! – Что значило: «Ты что делаешь? Вы, люди, такие странные».
– Ничего нет, понимаешь? – прошептала Октябрина и погладила Клюкву по голове. – Который день все ищу, ищу, а ничего на него нет. Ко мне уже даже Боря добавился, на него все, а на Арсения – ничего.
Октябрина закрыла глаза. Арсений снился ей всю ночь – она просыпалась, бродила по комнате, смотрела на укутанный мраком двор и ложилась с мыслью, что хотя бы сейчас Арсений пропадет из ее сна. Но он снова появлялся. Он водил ее по городам и полям. Они вместе прыгали по облакам и говорили о чем-то таком, о чем с обычными знакомыми Октябрина никогда беседовать не могла.
Немного она переписывалась и с Борей. Нечасто – болтать с человеком, который являлся ровесником Галине Георгиевне так, словно ему двадцать три, все еще непривычно. Но поговорить у них все-таки получалось. Боря спрашивал что-то, обычно не имевшее никакого объяснения. Например, в каком магазине скидка на макароны или нет ли объявлений о фестивалях в городе. Интернет у него был, мог бы посмотреть и сам, но отчего-то постоянно писал ей. Октябрина же спрашивала в основном, девяноста процентах, про Арсения. Прошлым вечером у них состоялся разговор, начавшийся с обсуждения фильма.
– А сколько лет Арсению? – спросила между прочим Октябрина. – А то я как-то спросила, а он не ответил.
Рассказывал о себе Арсений действительно неохотно. После прогулки до кафе они долго у него сидели, Октябрина пыталась разговорить Арсения, но он партизански молчал. Одно она поняла – он старше, но считать его старше в голове почему-то не получалось. Арсений словно был с ней на одной волне, той волне, которая может подхватить только тех, кто вырос в одних условиях. Но их детство разное. У них все – разное.