Фиона
В голове у меня пустота. Я смотрю вверх—и это действительно так; мужчина более чем на фут выше меня—и мое сердце сжимается. Я знаю, что смотрю в глаза самому опасному, самому безжалостному человеку в Чикаго; возможно, одному из самых безжалостных в мире. Но мое тело отказывается сотрудничать с этим.
Проблема в том, что Виктор Комаров может быть самим дьяволом. Но он потрясающе красив. Он из тех мужчин, которых вы назвали великолепными, даже красивыми. Темные волосы, пронзительные голубые глаза, квадратная, точеная челюсть и такие губы, от которых коротит в мозгу. Мой взгляд медленно скользят по нему, упиваясь его огромным ростом и размерами. Он сложен как футболист или звездный боец ММА, и все же одет в костюм, сшитый на заказ вокруг его огромных плеч и рук.
Но потом мое тело догоняет мой мозг. Я напрягаюсь, снова слыша его слова в своей голове.
- Простите, что?
В комнате воцаряется тишина. Мой отец ничего не говорит. Виктор ничего не говорит. Мое сердце бешено колотится, когда я смотрю на лицо большого русского бандита, а затем поворачиваюсь к отцу.
- Папа?
- Теперь это не в руках твоего отца, - рычит Виктор, его глубокий голос подобен бархату и огню.- Не так ли, Томас?
Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на него, затем снова на отца.
- Папа, что он ...
- Мистер Комаров, - хрипит мой отец.- Это… Я имею в виду, что она…-Он сглатывает. - Это было бы политическим самоубийством.
Я смотрю на него с открытым ртом. Политическое самоубийство? «что?»
- У нас с твоим отцом есть незаконченное деловое соглашение, - тонко хмыкает Виктор. - Не так ли, Томас?
- Я ... да,—мой отец слабо кивает.
- Как ты думаешь, ей нужно слышать подробности?
Он быстро качает головой -Н-нет. Нет, мистер Комаров.
- Папа, что, черт возьми, происходит?
- Я сыграю в твою игру, Томас, - рычит Виктор - Я подожду этого твоего "верного дела". Хотя цена выросла вдвое. Сейчас это два контракта, оба столь же прибыльные, как и первый. Мы вас поняли?
Мой отец быстро кивает. - да! Да, конечно, господин Комаров!-Он улыбается той фальшивой улыбкой политика, которую я видел всю свою жизнь. - Это вообще не будет проблемой.
- Я знаю
Русский медленно втягивает в себя воздух. Когда я случайно оглядываюсь на него снова, я краснею, когда вижу, что его глаза полностью сосредоточены на мне. Его челюсти сжимаются, и я дрожу от жара в его взгляде, прежде чем он поворачивается к моему отцу.
- И поскольку ваше избрание-это такая верная вещь, я уверен, что вы не будете возражать, если я возьму небольшой …- он тонко улыбается. Его глаза медленно скользят обратно ко мне, заставляя меня дрожать. - “ Залог .”
Я замираю, мое сердце падает. Я поворачиваюсь, чтобы снова посмотреть на своего отца. - Прости, что?
- Господин Комаров...
- Либо так, либо никакой сделки не будет, - ворчит Виктор. - Это не переговоры, Томас.
Когда мой отец медленно кивает, мое лицо вытягивается.
- Папа ?!
- Милая,- он поворачивается, одаривая меня этой дерьмовой, слабой политической улыбкой. - Я...я имею в виду ... - Он глубоко вздыхает - Это будет только до выборов.
Мои глаза расширяются от ужаса. - Ты не можешь... ты что, блядь, серьёзно ?!
- Я настоятельно рекомендую тебе взвесить все варианты, Томас.
Я поворачиваюсь. Мое сердце замирает и подскакивает к горлу, когда я вижу, как Виктор стягивает пиджак, обнажая тяжелый пистолет, засунутый в кобуру под мышкой.
- Ты...” Я вспыхиваю . - Ты не можешь просто ...
- Вообще-то, мисс Мюррей, - рычит он. -Я могу. - Его губы изгибаются в тонкой улыбке. - И я делаю.
- Папа, ты не можешь ...
- Милая,-тихо говорит он. - Это... может быть, будет лучше, если ...
- Что?!
Ужас пробирает меня до костей. Я чувствую, что у меня какой—то внетелесный опыт, когда я кружусь взад и вперед между моим отцом и главарем Братвы-двумя злыми людьми, решающими мою судьбу без меня.
- Папа!
- Это решено, - ворчит Виктор. Он кивает трем своим приспешникам. -Мы уходим, сейчас же.
Мой отец сглатывает. - Я—когда бы Фиона… Я имею в виду ...
- Она пойдет со мной. Прямо сейчас.
У меня отвисает челюсть. -Подожди, что ты хочешь сказать...
- Я говорю, - внезапно поворачивается Виктор. Я дрожу, чувствуя, как мое сердце снова сжимается, когда его пронзительные голубые глаза проникают в меня. - Я говорю, что ты идешь со мной, сейчас, Фиона .
Он позволяет моему имени слететь с его губ. Я вздрагиваю от того, как он произносит это, как шепот влюбленного.
-Я— сейчас ? - хриплю я.
- Да.
- Я ... ты хочешь, чтобы я пошла с тобой… куда?
Он тонко улыбается.- Ко мне домой.
Мое лицо бледнеет. -До каких пор?
- До тех пор, пока твой отец не выиграет свои”верные "выборы мэра и не сможет вернуть то, что он мне должен.
Мне все еще кажется, что я наблюдаю за происходящим извне своего тела. Я медленно поворачиваюсь, чтобы посмотреть на своего отца. - Папа...
Я не уверена, чего я ожидаю. Всю свою жизнь я была для отца всего лишь политической опорой. Неужели я действительно думаю, что он вдруг станет настоящим отцом и заступится за меня перед этим монстром?
- Это всего лишь месяц, дорогая! - весело говорит он, хотя лицо у него бледное и изможденное.
Всего месяц. Всего месяц в плену у самого опасного преступника Чикаго. Я поворачиваюсь, чтобы снова посмотреть на Виктора, когда ужас проникает мне в душу.
- Пойдем со мной, Фиона.
Я сглатываю, когда страх начинает охватывать меня. - Я...я не могу просто уйти...
Да, ты можешь.
- Мне нужно собрать вещи...
- В этом нет необходимости, - ворчит русский.
Я моргаю, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы. -Нет, - шепчу я. -Нет, это чертовски безумно. Я не просто ...
- Это было бы лучше, маленькая принцесса, - тихо рычит Виктор. Он снова приподнимает куртку, сверкнув передо мной холодной сталью своего пистолета. -Если бы это произошло тихо.
Я снова поворачиваюсь к отцу. -Папа...
- Это всего лишь месяц!- Он нервно улыбается. -Всего месяц, дорогая.
В оцепенении я поворачиваюсь обратно к неуклюжему, великолепному русскому. Его глаза впиваются в мои, и его челюсть сжимается, когда он протягивает руку. -Пойдем, Фиона, - тихо рычит он. И снова мое имя звучит так интимно из его уст. -Пора уходить.
Угольно-черный "Бентли"городской автомобиль бесшумно едет по городу. Хотя мое сердце все еще стучит в ушах. И мой разум все еще в шоке, пытаясь осмыслить происходящее.
Пятнадцать минут назад я была на своей собственной дурацкой выпускной вечеринке. Я потягивала шампанское, разговаривала со своей подругой закатывая глаза на какого-то снобистского придурка, пытавшегося приударить за мной. Сейчас я сижу на заднем сиденье лимузина с самым известным и опасным преступником в Чикаго. И я собираюсь быть его пленницей в течение следующего месяца.
Как это вообще возможно? Но все, что я могу сделать, это просто смотреть в окно на мелькающие огни города. Постепенно город превращается в пригород, а затем в сельскую местность.
- Ты только что закончили юридическую школу, да?
Я ничего не говорю.
- И все же ты никогда не выходила из своей позолоченной клетки, не так ли, маленькая птичка?
Я посасываю нижнюю губу. Я поворачиваюсь и свирепо смотрю на него. -Прошу прощения?