Об этом она помнила всегда. Мир мужчин. Мир деловых людей. Во рту Сьюзен появился горький привкус. Ей вспомнилось, как через несколько дней после приезда в дом дяди она собралась отправиться одна по магазинам. Однако у ворот тут же вырос охранник, вежливо объяснивший ей, что без разрешения господина Наримана никому покидать дом не разрешается. Сьюзен попыталась было спорить, но это ни к чему не привело. К счастью, до открытого скандала не дошло — вовремя появилась тетя Лале и увела ее в дом. Там-то она и объяснила Сьюзен правила ее новой жизни. Дядя ей ничего не сказал, но вечером за ужином смерил ее таким тяжелым взглядом, что Сьюзен поняла: она пленница в этом доме, и, чтобы не усложнять себе жизнь, ей лучше, образно говоря, не высовываться!..
Большой палец руки Бена описал круг по ее талии, и Сьюзен вздрогнула, сразу вернувшись к действительности. Она остро ощутила тепло мужской ладони на своей талии, и ее обдало жаром с головы до ног. Где-то глубоко внутри снова шевельнулось желание, грозя затмить доводы рассудка.
Бен и его собеседник обсуждали американские позиции на европейском рынке так долго, что у Сьюзен закружилась голова: сказалось напряжение прошедших дней. Она почти ничего не слышала, мысли и чувства полностью сосредоточились на руке Бена, по-прежнему лежавшей у нее на талии. Кровь в жилах снова забурлила. Что же с ней творится? Никогда еще в жизни она не ощущала такого желания, не жаждала так, чтобы мужчина заполнил царившую внутри нее пустоту.
К счастью, как раз в тот момент, когда она решила, что больше не выдержит, они двинулись дальше. Поймав пальцы Бена, Сьюзен оторвала их от своего тела.
— Не смей, — прошипела она сквозь зубы. Его близость доводила ее почти до безумия, а собственная реакция на его прикосновения просто пугала.
— Нам надлежит выглядеть счастливой супружеской парой, мы же молодожены.
Сьюзен проглотила вертевшиеся на языке резкие слова. Уверенность, с которой Бен владел ситуацией, и собственная беспомощность выводили ее из себя. Если он вызывает у нее такие ощущения даже в публичном месте, то что же будет, когда они останутся наедине?
Бен ясно сказал, что хочет детей, причем как можно скорее. И в ближайшее время он предъявит свои супружеские права. Может быть, даже сегодня ночью. Нет, она не может допустить, чтобы он занялся с ней любовью. Надо бежать, причем немедленно! Ждать, пока подвернется другой случай, просто глупо. Прием — прекрасное прикрытие. Люди постоянно приходят и уходят, играет музыка, стоит гул голосов. Бен скорее всего и не хватится ее, пока уже не будет поздно.
Опасаясь, как бы решимость ее не покинула, Сьюзен повернулась к Бену и пробормотала извинения, сделав вид, что ей надо посетить дамскую комнату. Поспешно выскользнув из бело-золотого бального зала, она пересекла холл и нырнула в узкий коридор, ведущий в кухню. Не обращая внимания на недоуменные взгляды прислуги, Сьюзен с высоко поднятой головой миновала кухню. Она не бежала, а горделиво вышагивала, не сводя глаз с двери, ведущей наружу, к свободе.
Подъездная аллея была забита десятками дорогих машин — «роллс-ройсов», «бентли», «мерседесов», «ягуаров» и «феррари» — и казалась настоящей выставкой роскоши. Кучка шоферов курила рядом с мраморным львом. Один из водителей, шофер Бена, окликнул Сьюзен, спросив, не надо ли мадам подвезти, но она отрицательно мотнула головой и двинулась дальше. Она понимала, что куда безопаснее скрыться в такси.
Такси — четырехместный «мерседес» — ей удалось поймать неподалеку от виллы.
— Куда? — спросил водитель.
Сьюзен попросила отвезти ее в порт, откуда можно добраться до материка. Название она отыскала на карте, которую обнаружила в ящике секретера и не поленилась изучить, несмотря на все переживания. Плохо, конечно, что ей не удалось заполучить свой паспорт, но с этим можно будет разобраться позднее. Сейчас главное для нее — переправиться на большую землю, а потом побыстрее попасть в Афины.
К счастью, шофер благополучно доставил ее до порта. Несмотря на поздний час, ей удалось разыскать некое подобие ломбарда. Сьюзен заложила свой браслет, чтобы получить наличные. Вырученных денег вполне должно хватить для того, чтобы добраться до Афин, а там она уж как-нибудь доберется до банка. С браслетом Сьюзен рассталась с болью в сердце, то был подарок отца на ее шестнадцатилетие. Ей вдруг пришло в голову, что в этом есть что-то символичное: с помощью подарка отца открыть себе путь к свободе. Нет, все же грешно жаловаться на судьбу, пока что та к ней благосклонна.