Солнце грело восхитительно ласково. Расстегнув застежку купальника, Сьюзен улеглась на полотенце, подставив спину солнечным лучам, и вскоре заснула.
Спустя некоторое время она ощутила легкое, как перышко, прикосновение, мягко скользившее по спине, и зарылась лицом в полотенце, не желая прерывать приятный сон. Ласковое прикосновение повторилось, а потом внезапно стало жестким — крепкая мужская ладонь решительно легла ей на щеку. Сьюзен так и взвилась, схватила лифчик, сделала попытку прикрыться и огляделась. Бен сидел в шезлонге рядом с ней.
— Тебе надо было хотя бы намазаться кремом для загара. Ты пролежала здесь Бог знает сколько времени и страшно обгорела.
Сьюзен бросила взгляд на запястье, однако часов на нем не оказалось. Тогда она перевела взгляд на небо. Солнце, как выяснилось, успело проделать немалый путь по небосклону.
— Который час? — спросила она, пытаясь застегнуть лифчик так, чтобы при этом не обнажалась грудь.
— Четверть третьего.
— Что?!
Бен с интересом наблюдал за тем, как она сражается с полоской ткани.
— Наверное, мне следует тебе помочь.
— Мне не нужна помощь!
— А еще надо чем-то смазать тебе спину, пока ты не покрылась волдырями.
— Я никогда не обгораю до волдырей. — Дрожащие пальцы не слушались, и Сьюзен никак не удавалось справиться с застежкой. Больше всего она боялась, что либо один сосок, либо другой вдруг возьмет да и выскочит из-под прикрытия.
— Сьюзен, лицезреть женскую грудь для меня не в новинку.
— Но не мою.
Губы Бена скривились, а одна бровь иронически приподнялась. Он явно с трудом удерживался от смеха.
— Уверен, что как-нибудь это переживу.
Ну еще бы, как ему не острить, этому прирожденному острослову! Вскочив, Сьюзен набросила халат.
— К сожалению, боюсь, этого я сама не переживу! — Прикосновение прохладного шелка к пылающей спине показалось просто леденящим, и, завязывая пояс, Сьюзен невольно вздрогнула. — В какое время ужин?
— Напитки подадут в семь. А ужин в девять.
Пообещав, что присоединится к Бену, Сьюзен ушла к себе. Но она не рассчитала: солнечный ожог оказался слишком сильным. Теплая ванна сначала вроде бы помогла, но стоило Сьюзен начать вытираться, и она чуть не взвизгнула. Вся спина от плеч до поясницы пылала как в огне. Даже трусики натянуть без боли было невозможно, а бретельки лифчика врезались в плечи, как ножи. Весь ее гардероб оказался для подобной ситуации совершенно непригодным, и, раздевшись, Сьюзен нырнула под прохладную простыню.
К черту ужин! Она останется в постели. Гордость не позволила ей позвать Бена, поэтому Сьюзен просто не спустилась в семь вниз. В четверть восьмого Бен явился в спальню. Даже стучать не стал, а просто взял и вошел.
— Зная твое пристрастие к побегам, я решил проверить, здесь ли ты еще, — заявил он.
Сьюзен натянула простыню до подбородка.
— Как видишь, я никуда не делась.
— Но почему-то лежишь в постели.
— Да.
— А это, по счастливой случайности, не приглашение? — Бен широко улыбнулся.
— Нет. Просто я сильно обгорела и не в состоянии ничего на себя надеть.
— Покажи.
Щеки Сьюзен залились краской.
— Тебе нужны доказательства?
— Да, хотелось бы взглянуть.
Глава седьмая
По спине Сьюзен побежали мурашки, холодя горящую спину.
— Я не стану стаскивать с себя простыню только ради того, чтобы продемонстрировать тебе ожоги.
— Да ты уже Бог знает сколько времени не загорала! Запросто могла заработать ожог второй, если не третьей степени.
— Не преувеличивай. Конечно, мне больновато, но, в конце концов, это всего лишь ожог.
— А об этом уж позволь мне судить. — Бен решительно подошел к кровати и, выхватив простыню из сжатых пальцев Сьюзен, стянул ее вниз. Она тут же перекатилась на живот, стремясь защитить хоть часть своей наготы.
— Я же сказала — это просто ожог, — прошипела она сквозь стиснутые зубы. — А теперь, будь добр, дай мне побыть одной.
— Ты поджарилась, как мясо на гриле, — отозвался Бен, легко касаясь ее спины.
Сьюзен вздрогнула. Боль была жуткая.
— Ради Бога, накрой меня!
— И не подумаю, пока чем-нибудь не намажу тебе спину. У меня есть гель с алоэ, он лечит и дает поверхностную анестезию. Должно помочь.