- Так, похоже на поясе у тебя мощный мегафон. Прикажи своим коричневым друзьям отойти назад от нашего лагеря к опушке леса. Иначе, умрешь.
- Убивай меня, поганый язычник. Я готов умереть во славу божию,- и крепко зажмурил глаза. Значит, боится.
- Я не просто убью тебя. Сначала отстрелю то, что болтается у тебя между ног, а затем всажу пулю в печень. Умирать ты будешь долго и мучительно. И некому станет проповедовать слово божье местным фанатикам. Давай ори в мегафон, да поскорей.
Стреляю на счет "три". Раз... Два...
Он чуть поколебался и поднес мегафон ко рту. В эту секунду меня сзади стукнули дубиной по голове. Но шлем тяжелого костюма имеет амортизаторы и, даже упав с высоты затылком на камни, голову не повредишь. Не оборачиваясь, я выстрелил назад и услышал звук падения тела.
- Пусть отходят назад, бегом! - приказал я проповеднику.
- Го ро, ни ла, би ва, со то! - торопливо проорал он в мегафон.
- Повтори еще раз.
И снова загремели динамики.
Встав с проповедника, я подождал, пока он поднимется и упер дуло пистолета ему в правый бок.
- Прикажи им всем быстро возвращаться в свои поселения.
- Го ро, ни ла, со то, те ка! - послушно выкрикнул в мегафон мой пленник.
- К нам не приближаться, нас не трогать. Даже, если меня попытаются нейтрализовать, шлепнуть тебя я успею.
- Ли то, ко те, ра до! - крикнул проповедник.
И коричневые тела, замелькавшие в кустах, послушно исчезли в чаще леса, двигаясь в направлении противоположном нашему лагерю. Уф, можно чуть-чуть перевести дух, не расслабляясь, однако, полностью.
- Двигай вперед,- велел я.
- Никуда не пойду. Я выполнил все ваши требования и теперь вы должны отпустить меня.
Хмыкнув, я вырвал у него из рук мегафон, сунул пистолет в кобуру и достал из ножен нож.
- Сейчас, когда ситуация изменилась, ты не отделаешься такой легкой смертью, которую я тебе недавно обещал. Теперь я тебя, в лучшем случае, мелко пошинкую или наверчу в тебе дырок ножом. Ты - военнопленный. Тебя взяли в плен в ходе боевых действий. И самое разумное для тебя - не кочевряжиться, а выполнять то, что велят. Шагай, падла, а то даже и до трех считать не буду!
Он покорно вышел на опушку леса. Я поднес мегафон ко рту:
- Майор Донован, говорит сержант Иванов. Вышлите ко мне двух солдат, чтобы отконвоировать пленного в лагерь,- и поднял руку с мегафоном вверх, обозначая свое место. Впрочем, белый балахон моего спутника служил лучшим ориентиром на фоне тропической растительности.
От лагеря к нам бежали не двое, а шестеро солдат. Глядя, как они спотыкаются о тела убитых, я еще раз похвалил себя за предусмотрительность. Упасть по дороге к лагерю в моем снаряжении было проще простого. Одно дело - нестись, сломя голову, чтобы победить или умереть. Другое - ползти, конвоируя пленного, который менее стеснен в движениях. От пули, конечно, не убежишь, но убивать его вовсе не входило в мои планы.
Приказав двоим солдатам взять за руки и вести в лагерь "мессию", я велел остальным тащить к холму колонки, через которые отдавались приказы туземцам.
С трудом перебравшись через мертвых, подошел к колючей проволоке, которой почти и не было видно из-за наваленных на нее тел. Навстречу мне выскочил Билли Адамс, горячо обнял меня, чуть не танцуя.
- Серега, ты нас спас! Еще бы пару минут и нам пришел "капец".
Обнявшись, мы вошли в периметр лагеря. Повсюду валялись трупы туземцев, кучи стрел, дубин, копий. К нам упругой походкой подошел Донован. Так же как и все перемазаный грязью и пороховой гарью.
- Адамс, вы оставили свое подразделение. Тревогу никто не отменял. Двое суток ареста.
- Есть, сэр! - вытянулся в струнку Билли.
- Майор, есть такая русская поговорка: "Победителей не судят",- вмешался я.
- Это ты победитель, Иванов,- сварливо сказал Донован. Позже наводчик трдцатимиллиметровки рассказал мне, что Папа-Донован, увидев мой "маневр", скинул наводчика с кресла, уселся сам за орудие и, ювелирно владея любым оружием, прикрывал меня осколочными снарядами метров на пятнадцать впереди до тех пор, пока туземцы не ворвались в лагерь. Когда началась рукопашная схватка, тут уж...
Вот и сейчас Папа, похоже, напустил на себя строгость, чтобы скрыть свое волнение и хоть как-то снять стресс. Еще бы, все его люди чуть не полегли под натиском дикарей.
- Разрешите мне отсидеть арест за Адамса, сэр? Пока я там бегал по полю, оставив свое подразделение, он здесь героически сражался.