Экройд собирался перевернуть листок и остановился.
– Шеппард, простите меня, но я должен прочитать это письмо один, – глухо сказал он. – Оно написано мне, и только мне. – Он снова вложил письмо в конверт. – Потом, когда я буду один…
– Нет! – импульсивно вскричал я. – Прочтите его теперь.
Экройд удивленно посмотрел на меня.
– Простите, – поправился я, покраснев. – Я не хотел сказать – вслух. Просто прочтите его, пока я еще здесь, я подожду.
Но Экройд покачал головой:
– Нет, потом.
Однако, сам не понимая почему, я продолжал настаивать:
– Прочтите хотя бы его имя.
Экройд по натуре упрям. Чем больше его убеждаешь, тем сильнее он упирается. Все мои уговоры не привели ни к чему.
Было без двадцати минут девять, когда Паркер принес письма. И когда я ушел от Экройда без десяти девять, письмо все еще оставалось непрочитанным. У двери меня охватило сомнение, и я оглянулся – все ли я сделал, что мог? Да, кажется, все. Покачав головой, я вышел, притворив за собой дверь.
И вздрогнул от неожиданности: передо мной стоял Паркер. Он смутился, и мне пришло в голову, что он подслушивал у дверей. Жирное, елейное лицо и явно подленькие глазки.
– Мистер Экройд просил меня передать вам, чтобы его ни в коем случае не беспокоили, – холодно сказал я.
– Слушаю, сэр… Мне… мне показалось, что звонили.
Это была настолько явная ложь, что я не стал ничего отвечать. Паркер проводил меня до передней и подал мне пальто. Я вышел в ночь. Луна зашла, было темно и тихо. Когда я миновал сторожку, часы на деревенской церкви пробили девять. Я свернул налево к деревне и чуть не столкнулся с человеком, шагавшим мне навстречу.
– В «Папоротники» сюда, мистер? – спросил незнакомец.
Я взглянул на него. Воротник поднят, шляпа нахлобучена на глаза. Лица почти не было видно, но все же оно показалось мне молодым. Голос хриплый, простонародный.
– Вот ворота парка, – сказал я.
– Спасибо, мистер, – ответил он и после паузы добавил, что было совершенно излишне: – Я тут впервые.
Он прошел в ворота, а я поглядел ему вслед. Странно: голос показался мне знакомым, но я не мог припомнить, где его слышал. Через десять минут я уже был дома. Каролина сгорала от любопытства – почему я вернулся так рано, и мне пришлось несколько уклониться от истины, описывая вечер. У меня осталось неприятное ощущение, что она, несмотря на мои уклончивые ответы, о чем-то догадывается.
В десять часов я зевнул и предложил ложиться спать. Каролина согласилась. Была пятница, а по пятницам я завожу часы, что я и проделал, пока Каролина проверяла, заперты ли двери.
В четверть одиннадцатого, когда я поднимался в спальню, в приемной зазвонил телефон. Я сбежал вниз и взял трубку.
– Что? – сказал я. – Что? Конечно, сейчас иду! – Я кинулся наверх, схватил свой чемоданчик, уложил в него еще бинты. – Звонил Паркер, – закричал я Каролине, – из «Папоротников»! Там только что обнаружили, что Роджер Экройд убит.
Глава 5
Убийство
Я мгновенно вывел автомобиль из гаража и помчался в «Папоротники». Выскочил из машины и позвонил. Никто не отворял, и я позвонил снова. Звякнула цепочка, на пороге, как всегда невозмутимый, стоял Паркер. Я оттолкнул его и вошел в холл.
– Где он? – резко спросил я.
– Прошу прощения, сэр?
– Ваш хозяин. Мистер Экройд. Что вы так стоите? Вы сообщили полиции?
– Полиции, сэр? Вы сказали – полиции? – Паркер поглядел на меня как на сумасшедшего.
– Что с вами, Паркер? Если, как вы сообщили, ваш хозяин убит…
Паркер вытаращил глаза:
– Убит? Хозяин? Что вы такое говорите, сэр?
Тут уж я, в свою очередь, уставился на него.
– Вы же позвонили мне пять минут назад и сказали, что мистера Экройда нашли убитым?
– Я, сэр? Что вы? Разве такое можно себе позволить!
– Вы хотите сказать, что все это глупая шутка? С мистером Экройдом ничего не случилось?
– Простите, сэр. Но тот, кто звонил вам, назвался моим именем?
– Вот слово в слово, что мне было сказано: «Это доктор Шеппард? Говорит Паркер, дворецкий из „Папоротников“. Будьте добры, сэр, приезжайте поскорее. Мистера Экройда убили».
Мы с Паркером тупо смотрели друг на друга.
– Дурная шутка, сэр, – сказал он наконец возмущенно. – Повернется же язык сказать такое!
– Где мистер Экройд? – спросил я вдруг.
– Все еще в кабинете, сэр. Дамы уже легли, а майор Блент и мистер Реймонд в бильярдной.
– Я все-таки загляну к нему. Я знаю, что он не хотел, чтобы его беспокоили, но эта странная выходка меня волнует. Мне бы хотелось убедиться, что с ним ничего не случилось.
– Понимаю, сэр. Меня это тоже беспокоит. Вы разрешите дойти с вами до дверей кабинета, сэр?
– Конечно, – сказал я. – Идемте.
Мы прошли направо, вошли в небольшой коридорчик, где была лестница в спальню Экройда, и я постучал в дверь кабинета. Никакого ответа. Я повернул ручку, но дверь была заперта.
– Позвольте мне, сэр, – сказал Паркер и очень ловко для человека его возраста и сложения опустился на одно колено и припал глазом к скважине.
– Ключ в замке, сэр, – сказал он, выпрямляясь. – Мистер Экройд запер дверь и, возможно, заснул.
Я нагнулся к скважине – дворецкий не ошибся.
– Возможно, – сказал я. – Но, Паркер, я попробую разбудить вашего хозяина. А то у меня сердце будет не на месте. – Говоря это, я дернул за ручку, потом крикнул: – Экройд! Экройд, откройте на минутку!
Ответа не последовало. Я оглянулся на Паркера.
– Мне не хотелось бы поднимать тревогу в доме, – сказал я.
Дворецкий притворил дверь в холл.
– Я думаю, этого достаточно, сэр. Бильярдная, кухня и спальни дам в другом конце здания.
Я кивнул и заколотил кулаками в дверь. Затем нагнулся к замочной скважине и крикнул:
– Экройд! Экройд! Это я, Шеппард! Впустите меня!
По-прежнему тишина. В запертой комнате никаких признаков жизни. Мы с Паркером переглянулись.
– Паркер, – сказал я, – сейчас я взломаю дверь. То есть мы взломаем ее под мою ответственность.
– Если вы считаете нужным, сэр… – сказал Паркер с сомнением в голосе.
– Считаю. Я очень тревожусь за мистера Экройда.
Я оглянулся, выбрал стул потяжелее, и мы с Паркером начали взламывать дверь. Еще одно усилие – она поддалась, и мы шагнули за порог.
Экройд сидел в кресле перед камином в той же позе, в какой я его оставил. Голова его свесилась набок, а над воротничком поблескивала витая металлическая рукоятка.
Мы подошли ближе. Я услышал, как ахнул дворецкий.
– Сзади ткнули, – пробормотал он, – страшное дело!..
Он вытер потный лоб носовым платком и осторожно протянул руку к рукоятке кинжала.
– Не трогайте! – резко сказал я. – Немедленно вызовите полицию. Потом сообщите мистеру Реймонду и майору Бленту.
– Слушаю, сэр. – Паркер торопливо вышел, продолжая утирать пот.
Я сделал то немногое, что требовалось, но постарался не изменять положения тела и совсем не касался кинжала. Трогать его было незачем. Было ясно, что Экройд мертв, и довольно давно.
За дверью раздался голос Реймонда, полный ужаса и недоверия:
– Что? Невозможно! Где доктор?
Он ворвался в кабинет, остановился как вкопанный и побелел. Отстранив его, в комнату вошел Гектор Блент.
– Бог мой, – раздался из-за его спины голос Реймонда, – значит, это правда!
Блент шел не останавливаясь, пока не приблизился к креслу. Он наклонился к телу, но я удержал его, думая, что он, как и Паркер, хочет вытащить кинжал из раны.
– Ничего нельзя трогать, – объяснил я. – До полиции все должно оставаться так, как есть.
Блент понимающе кивнул. Лицо его было, как всегда, непроницаемо, но мне показалось, что под этой маской спокойствия я заметил признаки волнения. Джеффри Реймонд подошел к нам и через плечо Блента поглядел на тело.
– Ужасно, – сказал он тихо. Он, казалось, овладел собой, но я заметил, что руки у него дрожали, когда он протирал стекла пенсне. – Ограбление, я полагаю, – сказал он. – Но как убийца проник сюда? Через окно? Что-нибудь пропало? – Он подошел к письменному столу.