— Алло. — То был голос Франки.
— Привет, Франки, — неосторожно выпалил Бобби.
— Говорит леди Франсез Деруэнт. — Голос звучал холодно. — Это Хоукинс?
— Да, миледи.
— Автомобиль подадите к десяти утра — отвезете меня в Лондон.
— Слушаюсь, ваша светлость.
Бобби положил трубку.
Когда полагается говорить «миледи», а когда «ваша светлость»? Серьезный вопрос. Не мешало бы это знать. Вот на таких мелочах настоящему шоферу или лакею ничего не стоит меня раскусить.
На другом конце провода Франки повесила трубку и повернулась к Роджеру Бассингтон-Ффренчу.
— Такая досада — придется сегодня ехать в Лондон, — небрежно бросила она. — Что поделаешь — отец волнуется.
— Но вечером вы вернетесь? — спросил Роджер.
— Да, конечно!
— Я было подумал попросить вас прихватить и меня, — вдруг добавил он.
Франки замешкалась лишь на миг.
— Ну конечно же, — с готовностью сказала она.
— Но по зрелом размышлении решил, что, пожалуй, ехать, не стоит, — продолжал Роджер. — Генри сегодня странный, как никогда. Как-то не люблю я оставлять с ним Сильвию одну.
— Знаю, — сказала Франки.
— Вы сами поведете автомобиль? — мимоходом спросил Роджер, когда они шли от телефона.
— Да, но возьму с собой Хоукинса. Мне еще нужно сделать кое-какие покупки, а когда сама за рулем, это не очень удобно, автомобиль ведь не везде можно поставить.
— Да, конечно.
Больше Роджер ничего не сказал, но, когда подъехал автомобиль, за рулем которого сидел весьма чопорный и необыкновенно почтительный Бобби, он вышел к дверям проводить Франки.
— До свиданья, — сказала она.
При данных обстоятельствах она постеснялась протянуть ему руку, но Роджер сам взял ее ладонь и не сразу выпустил.
— Вы действительно вернетесь? — со странной настойчивостью спросил он. Франки рассмеялась.
— Разумеется. Прощаемся лишь до сегодняшнего вечера.
— Постарайтесь обойтись без катастроф.
— Если хотите, я усажу за руль Хоукинса.
Она впорхнула на сиденье рядом с Бобби, который поднес руку к фуражке. Автомобиль покатил по подъездной аллее, а Роджер все стоял на пороге, глядя ему вслед.
— Как по-твоему, Роджер мог бы в меня влюбиться? — спросила Франки.
— А он влюбился?
— Да кто ж его знает.
— Я думаю, эти симптомы тебе отлично известны, — сказал Бобби, но говорил он как-то рассеянно. Франки кинула на него быстрый взгляд.
— Бобби, что-то случилось? — спросила она.
— Да, случилось. Франки, я нашел ту девушку с фотографии.
— С той самой фотографии.., о которой ты все время говорил? С той самой, что была в кармане у того человека?
— Да.
— Да что ты! Я тоже хотела кое-что тебе рассказать, но по сравнению с твоим открытием это все чепуха. Где ты ее нашел?
— В лечебнице доктора Николсона.
— А как?
Бобби точно и подробно описал события прошлой ночи. Франки слушала затаив дыхание.
— Значит, мы на верном пути, — сказала она. — И во всем этом замешан доктор Николсон. Я боюсь этого человека.
— Какой он из себя?
— Ох, он большой, сильный.., и все время за тобой наблюдает. Очень пристально, из-за очков. И такое чувство, будто он все про тебя знает.
— Когда ты с ним познакомилась?
— Он был приглашен на обед.
Франки описала, как все было на этом обеде и как доктор Николсон упорно выспрашивал у нее все подробности «аварии».
— Она определенно вызвала у него подозрения, — закончила Франки.
— А действительно: зачем ему понадобились подробности? — удивился Бобби. — Как по-твоему, что за всем этим стоит?
— Понимаешь, мне начинает казаться, что я зря тогда отвергла твою идею насчет того, что тут орудует целая шайка торговцев наркотиками.
— Во главе с доктором Николсоном?
— Да. И эта его лечебница — неплохое прикрытие для подобного рода делишек. При этом какую-то часть наркотиков он может держать у себя на вполне законных основаниях. И делать вид, будто лечит наркоманов, а в действительности снабжать их этим зельем.
— Вполне вероятно, — согласился Бобби.
— Я еще не рассказала тебе про Генри Бассингтон-Ффренча.
Бобби внимательно слушал ее рассказ о странностях в поведении хозяина дома.
— И его жена ни о чем не подозревает?
— Безусловно, нет.
— Что она из себя представляет? Умна?
— В сущности, я об этом не задумывалась. Да нет, пожалуй, не очень. Однако ей не откажешь в практичности и известной проницательности. Искренний, приятный человек.
— А наш Бассингтон-Ффренч?
— Вот в отношении него у меня много сомнений, — задумчиво сказала Франки. — Как ты думаешь, Бобби, возможно ли, что тут мы оказались совершенно не правы?
— Глупости, — ответил Бобби, — Мы ведь хорошенько все обдумали и вычислили, что он-то и есть главный злодей.
— Из-за фотографии?
— Из-за фотографии. Фотографию больше некому было подменить.
— Знаю, — сказала Франки. — Но это единственное, что против него.
— Этого вполне достаточно.
— Конечно. И все-таки…
— Что и все-таки?
— Не знаю, но у меня такое странное чувство, что он невиновен.., что к этой истории он вообще не имеет отношения.
Бобби холодно на нее посмотрел.
— Как ты сказала? Кто в кого влюбился — он в тебя или ты в него? — вежливо осведомился Бобби. Франки вспыхнула.
— Что за нелепость, Бобби. Я просто подумала, вдруг тут какое-нибудь вполне безобидное объяснение, вот и все.
— Никаких вдруг. Тем более теперь, когда поблизости мы нашли ту самую девушку. Похоже, это решает дело. Если бы мы имели хотя бы отдаленное представление о том, кто же был покойный…
— Но я имею представление, и даже не отдаленное. Я написала тебе об этом. Я почти уверена, что убитый был некто по имени Алан Карстейрс.
И Франки опять принялась рассказывать.
— Знаешь, мы действительно делаем успехи, — сказал Бобби. — Теперь надо бы хоть приблизительно воссоздать картину преступления. Давай разложим по полочкам все имеющиеся у нас факты и посмотрим, что получится.
Бобби на миг замолчал, и, словно в полном согласии с ним, автомобиль сбавил скорость. Потом Бобби опять нажал на акселератор и одновременно заговорил:
— Итак, допустим, что ты права и это действительно Алан Карстейрс. Он в самом деле весьма подходящая личность — в постоянных разъездах по всему миру, в Англии у него почти не было друзей и знакомых, то есть если бы он исчез, вряд ли бы кто-то стал его разыскивать. Пока все так. Алан Карстейрс приезжает в Стейверли с этими.., как, ты сказала, их фамилия?..
— Ривингтоны. Это один из возможных каналов получения информации. Я думаю, нам следует им воспользоваться.
— Непременно. Итак, Карстейрс приезжает в Стейверли с Ривингтонами. Как по-твоему, нет ли в этом какого-то умысла?
— Ты хочешь сказать, что он мог специально устроить, чтобы они привезли его сюда?
— Вот именно. Или все-таки это чистая случайность, что его привезли сюда Ривингтоны. А на ту девушку он потом набрел тоже случайно — как я. Но, я думаю, он уже был с ней знаком, иначе откуда у него ее фотография.
— Есть и другой вариант: он напал на след Николсона и его сообщников, — задумчиво сказала Франки.
— И воспользовался Ривингтонами, чтобы его появление в здешних местах выглядело естественным?
— Вполне вероятно, — сказала Франки. — Он, возможно, разыскивал эту шайку.
— Или эту девушку?
— Эту девушку?
— Ну да. Ее могли увезти насильно. Вот он и приехал в Англию — чтобы ее найти.
— Но если поиски привели его в Стейверли, зачем тогда он уехал в Уэльс?
— Ясно, что мы еще очень многого не знаем, — сказал Бобби.
— Эванс, — задумчиво сказала Франки. — Эванс.., вот о ком нам совсем ничего не известно. Эта часть загадки должна иметь отношение к Уэльсу.