– Знаете ли, мисс Берджесс, – инспектора прошиб пот от этого разговора, но он упорно его продолжал, – вряд ли вы представляете себе, хотя бы приблизительно, трудности нашей работы. Бывает, люди наговорят черт знает что. Мы можем и не верить словам, но все равно обязаны принять их во внимание. Я не хотел бы обсуждать с вами женскую природу, но ведь сами знаете, если женщина взволнована, ей ничего не стоит вдруг разразиться бранью, упреками – словом, у нее развязывается язык. Она выдвигает необоснованные обвинения, намекает на одно, на другое, припоминает разные старые скандалы, которые могут и не иметь никакого отношения к следствию.
– Вы хотите сказать, что кто-то из этих людей упрекнул в чем-то доктора? – спросила мисс Берджесс.
– Не то чтобы упрекнул, – осторожно проговорил Баттл, – но… вы понимаете, я все равно обязан обратить на это внимание. Знаете… бывают подозрительные обстоятельства гибели пациентов… Мне не хотелось бы этим беспокоить доктора.
– Я думаю, кто-то разузнал эту историю с миссис Грейвз, – сказала мисс Берджесс, несколько сердясь. – Стыдно подумать, как люди рассуждают о вещах, в которых ничего не понимают. Этим занимается немало дам почтенного возраста. Им кажется, что все пытаются их отравить: родственники, прислуга и даже врачи. Миссис Грейвз, перед тем как обратиться к доктору Робертсу, побывала у трех врачей. Потом, когда у нее появились те же подозрения в отношении доктора Робертса, он был не прочь избавиться от нее и с радостью поручил ее заботам доктора Ли. Это единственный выход в подобных случаях, сказал он мне. После доктора Ли был доктор Стил, потом доктор Фармер, и в конце концов бедная старушка умерла.
– Вы не поверите, из-за какой ерунды часто раздувают целые истории, – сказал Баттл. – Всякий раз, когда врач что-то приобретает после кончины пациента, всегда находится злой язык. А почему бы здравомыслящему пациенту не одарить своего целителя каким-нибудь пустяком или даже, может быть, и чем-то значительным?
– Это все родственники, – сказала мисс Берджесс. – Я всегда считала, что ничто лучше смерти не выявляет низменность человеческой натуры. У неостывшего трупа начинают спорить, кому что достанется. К счастью, у доктора Робертса никогда не было подобных неприличных инцидентов. Он всегда радуется, узнав, что пациенты ему ничего не оставят. Мне кажется, однажды он получил по завещанию пятьдесят фунтов, есть у него еще две трости и золотые часы. И больше ничего.
– Трудно жить настоящему профессионалу, – со вздохом сказал Баттл. – Его легко шантажировать. Самые невинные происшествия иногда дают повод возмутительной клевете. Врачу необходимо избегать даже видимости ошибки и, значит, никогда не теряться, быть всегда начеку.
– Во многом вы правы, – сказала мисс Берджесс. – Трудно врачам приходится с истеричными женщинами.
– С истеричными женщинами… Да, да, верно. От них жди чего угодно.
– Я полагаю, вы имеете в виду эту отвратительную миссис Краддок?
Баттл сделал вид, что задумался.
– Эта история… три года назад? Нет, больше.
– Четыре или пять, по-моему. На редкость неуравновешенная женщина! Я так обрадовалась, когда она уехала за границу, и доктор Робертс тоже был рад. Она беззастенчиво лгала своему мужу – все они такие, конечно. Бедняга стал сам не свой, начал болеть. Он скончался от сибирской язвы,[85] знаете, занес инфекцию в ранку при бритье.
– Я уже и забыл об этом, – солгал Баттл.
– А потом она уехала за границу и вскоре умерла. Знаете, женщины, помешанные на мужчинах, – это такая неприятная категория.
– Да, да, – сказал Баттл. – Очень опасные женщины. Докторам от них надо держаться подальше. А скончалась она… мне помнится…
– В Египте, кажется. У нее было заражение крови, какая-то местная инфекция.
– Есть и еще одна пренеприятная для врача вещь, – сказал Баттл, перескочив на другую тему, – это когда он подозревает, что кто-то из его пациентов отравлен родственниками. Что делать? Вмешаться или попридержать язык? Допустим, он предпочел последнее, тогда он наверняка окажется в глупом положении, если впоследствии возникают разговоры о том, что дело нечисто. Интересно, не случались ли такие казусы у доктора Робертса?
– Что-то не припоминаю, – в раздумье сказала мисс Берджесс.
– Любопытно бы было знать, какое количество смертельных случаев в год наблюдается в практике доктора Робертса, просто для статистики. Например, вот вы уже работаете у доктора Робертса…
– Семь лет.
– Хм… Семь. Так сколько же за это время было смертельных случаев? Примерно.
– Ой, трудно так сразу сказать. – Мисс Берджесс принялась подсчитывать. Недоброжелательность ее постепенно улетучилась. – Семь… восемь… пожалуй, точно не вспомнить. Может быть, около тридцати за все это время.
– Что ж, по моим данным, доктор Робертс не из худших врачей, – весело закончил Баттл. – Полагаю, большинство его пациентов люди состоятельные, могут себе позволить позаботиться о своей особе.
– Он очень популярный доктор. И диагност прекрасный!
Баттл вздохнул и поднялся.
– К сожалению, я отклонился от темы. В мою задачу входило установить, был ли связан доктор с мистером Шайтаной. Вы уверены, что он не был пациентом доктора?
– Совершенно уверена.
– Может быть, под чужим именем? – Баттл показал ей фотографию. – Не узнаете?
– До чего же театральная личность! Нет, никогда его здесь не видела, никогда.
– Так, так, – опять вздохнул Баттл. – Разумеется, я весьма признателен доктору за его любезность. Передайте ему мою благодарность, хорошо? Скажите ему, что я приступаю к номеру два. До свидания, мисс Берджесс, и спасибо за содействие.
Он пожал ей руку и вышел. Идя по улице, он достал из кармана маленькую записную книжку и сделал в ней несколько записей на букву Р.
Миссис Грейвз? Маловероятно.
Миссис Краддок? Не получал ни от кого наследства.
Нет жены. (Жаль.)
Изучить смерти пациентов. Трудно.
Он захлопнул книжку и мимоходом зашел на Ланкастер-Гейт в филиал Лондон-Уэссекс-банка.
Служебное удостоверение позволило ему побеседовать лично с управляющим.
– Доброе утро, сэр. Как я понимаю, одним из ваших клиентов является доктор Джеффри Робертс.
– Совершенно верно.
– Мне нужна некоторая информация о счете этого джентльмена за несколько последних лет.
– Постараюсь помочь, чем смогу.
Прошло полчаса напряженной работы, наконец Баттл со вздохом сложил листки, исписанные цифрами.
– Нашли, что искали? – поинтересовался управляющий.
– Нет. Ничего, за что бы можно было зацепиться. Но все равно благодарю вас.
…И в этот же самый момент доктор Робертс, моя руки у себя в кабинете, глядя через плечо на мисс Берджесс, спросил:
– Ну как наш бесстрастный сыщик, а? Перевернул тут все вверх дном, а вас, наверное, наизнанку вывернул?
– Смею вас заверить, он немногого от меня добился, – поджав губы, ответила мисс Берджесс.
– Дитя мое, не было необходимости молчать словно рыба. Я ведь попросил вас отвечать ему на все вопросы. Между прочим, о чем он вас спрашивал?
– О, он все время толковал об одном и том же, знаете ли вы человека по имени Шайтана, даже высказывал предположение, что он появлялся у нас под чужим именем. Он показывал мне его фотографию. До чего же театральная личность!
– Шайтана? Да, разыгрывал из себя Мефистофеля новейшей формации. И получалось ведь довольно неплохо даже. Что же еще спрашивал Баттл?
– В общем-то, ничего особенного. Ой, чуть не забыла, кто-то наговорил ему разных глупостей о миссис Грейвз, вы, между прочим, знаете, что она вытворяла.