Мне нужен был десятый преступник. И я его нашел: это был неким Айзек Мершие. Подозрительный тип. Помимо прочих грязных делишек, он промышлял и торговлей наркотиками, к которым пристрастил дочь одного из моих друзей. Бедная девочка на двадцать втором году покончила с собой.
Все время, пока я искал преступников, у меня постепенно вызревал план. Теперь он был закончен, и завершающим штрихом к нему послужил мой визит к одному врачу с Харли-стрит. Я уже упоминал, что перенес операцию. Врач уверил меня, что вторую операцию делать не имеет смысла. Он разговаривал со мной весьма обтекаемо, но от меня не так-то легко скрыть правду.
Я понял, меня ждет долгая мучительная смерть, но отнюдь не намеревался покорно ждать конца, что, естественно, утаил от врача. Нет, нет, моя смерть пройдет в вихре волнений. Прежде чем умереть, я наслажусь жизнью.
Теперь раскрою вам механику этого дела.
Остров, чтобы пустить любопытных по ложному следу, я приобрел через Морриса. Он блестяще справился с этой операцией, да иначе и быть не могло: Моррис собаку съел на таких делах. Систематизировав раздобытые мной сведения о моих будущих жертвах, я придумал для каждого соответствующую приманку. Надо сказать, что все без исключения намеченные мной жертвы попались на удочку. Приглашенные прибыли на Негритянский остров 8 августа. В их числе был и я.
С Моррисом я к тому времени уже расправился. Он страдал от несварения желудка. Перед отъездом из Лондона я дал ему таблетку и наказал принять на ночь, заверив, что она мне чудо как помогла. Моррис отличался мнительностью, и я не сомневался, что он с благодарностью последует моему совету. Я ничуть не опасался, что после него останутся компрометирующие бумаги или записи. Не такой это был человек.
Мои жертвы должны были умирать в порядке строгой очередности — этому я придавал большое значение. Я не мог поставить их на одну доску — степень вины каждого из них была совершенно разная. Я решил, что наименее виновные умрут первыми, дабы не обрекать их на длительные душевные страдания и страх, на которые обрекал хладнокровных преступников. Первыми умерли Антони Марстон и миссис Роджерс; Марстон — мгновенно, миссис Роджерс мирно отошла во сне. Марстону, по моим представлениям, от природы не было дано то нравственное чувство, которое присуще большинству из нас. Нравственность попросту не существовала для него: язычником, вот кем он был. Миссис Роджерс, и в этом я совершенно уверен, действовала в основном под влиянием мужа.
Нет нужды подробно описывать, как умерли эти двое.
Полиция и сама без особого труда установила бы, что послужило причиной их смерти. Цианистый калий раздобыть легко — им уничтожают ос. У меня имелся небольшой запас этого яда, и, воспользовавшись общим замешательством, наставшим после предъявленных нам обвинений, я незаметно подсыпал яд в почти опорожненный стакан Марстона.
Хочу добавить, что я не спускал глаз с лиц моих гостей, пока они слушали предъявленные им обвинения, и пришел к выводу, что они все без исключения виновны: человек с моим опытом просто не может ошибиться.
От страшных приступов боли, участившихся в последнее время, мне прописали сильное снотворное — хлоралгидрат. Мне не составило труда накопить смертельную дозу этого препарата. Роджерс принес своей жене коньяк, поставил его на стол, проходя мимо, я подбросил снотворное в коньяк. И опять все прошло гладко, потому что в ту пору нами еще не овладела страшная подозрительность.
Генерал Макартур умер без страданий. Он не слышат, как я подкрался к нему. Я тщательно продумал, когда мне уйти с площадки так, чтобы моего отсутствия никто не заметил, и все прошло прекрасно.
Как я и предвидел, смерть генерала побудила гостей обыскать остров. Они убедились, что, кроме нас семерых, никого на острове нет, и в их души закралось подозрение. Согласно моему плану, на этом этапе мне нужен был сообщник. Я остановил свой выбор на Армстронге. Он произвел на меня впечатление человека легковерного, кроме того, он знал меня в лицо, был обо мне наслышан и ему просто не могло прийти в голову, что человек с моим положением в обществе может быть убийцей. Его подозрения падали на Ломбарда, и я сделал вид, что разделяю их. Я намекнул ему, что у меня есть хитроумный план, благодаря которому мы сможем, заманив преступника в ловушку, изобличить его.
Хотя к этому времени комнаты всех гостей были подвергнуты обыску, личный обыск еще не производился. Но я знал, что его следует ожидать с минуты на минуту.
Роджерса я убил утром 10 августа. Он колол дрова и не слышал, как я подобрался к нему. Ключ от столовой, которую он накануне запер, я вытащил из его кармана.
В разгар суматохи, поднявшейся после этого, для меня не составило труда проникнуть в комнату Ломбарда и изъять его револьвер. Я знал, что у него при себе револьвер: не кто иной, как я, поручил Моррису напомнить Ломбарду, чтобы он не забыл захватить с собой оружие.
За завтраком, подливая кофе мисс Брент, я подсыпал ей в чашку остатки снотворного. Мы ушли из столовой, оставив ее в одиночестве. Когда я чуть позже проскользнул в комнату, она была уже в полудреме, и я сделал ей укол цианистого калия. Появление шмеля вы можете счесть ребячеством, но мне действительно хотелось позабавиться. Я старался ни в чем не отступать от моей любимой считалки.
После чего события развернулись так, как я и рассчитывал: если память мне не изменяет, именно я потребовал подвергнуть всех обыску. И всех самым тщательным образом обыскали. Но револьвер я уже спрятал, а яд и снотворное использовал.
Тогда-то я и предложил Армстронгу привести в действие мой план. План мой отличала незамысловатость — следующей жертвой должен был стать я. Убийца переполошится, к тому же, если я буду числиться мертвым, я смогу невозбранно бродить по дому и выслежу, кто этот неведомый убийца. Армстронгу мой план пришелся по душе. В тот же вечер мы провели его в жизнь. Нашлепка из красной глины на лбу, алая клеенка из ванной, серая шерсть — вот и все, что нам понадобилось для этой постановки. Добавьте неверный, мерцающий свет свечей, к тому же приблизился ко мне один Армстронг. Так что и тут все прошло без сучка, без задоринки. Вдобавок, когда мисс Клейторн, едва водоросли коснулись ее шеи, испустила истошный крик, все кинулись к ней на помощь, и у меня с лихвой хватило времени, чтобы как можно натуральнее изобразить мертвеца.
Эффект превзошел все наши ожидания. Армстронг отлично справился со своей ролью. Меня перенесли в мою комнату и уложили в постель. Больше обо мне не вспоминали: все они были насмерть перепуганы и опасались друг друга.
У меня было назначено свидание с Армстронгом на без малого два ночи. Я завел его на высокую скалу позади дома. Сказал, что отсюда мы увидим, если кто-нибудь захочет к нам подкрасться, нас же, напротив, никто не увидит, потому что окна выходят на другую сторону.
Армстронг по-прежнему ничего не подозревал, что было более чем странно: ведь считалка, вспомни он только ее, предупреждала — «один попался на приманку»…
Армстронг проглотил приманку, ничего не заподозрив.
И тут опять же все прошло без сучка, без задоринки.
Я нагнулся, вскрикнул, объяснил, что увидел ниже по склону ход в пещеру и попросил его убедиться, так ли это.
Он наклонился. Я толкнул его в спину, он покачнулся и рухнул в бушующее море. Я вернулся домой. Наверное, Блор услышал, как я шел по коридору. Чуть выждав, я пробрался в комнату Армстронга, а чуть погодя, нарочно стараясь топать как можно громче, чтобы меня услышали, ушел оттуда. Когда я спустился вниз, наверху открылась дверь. Они, должно быть, видели, как я выходил из дому.
И спустя минуту двое пошли за мной следом. Я обогнул дом, проник в него через окно столовой, которое предварительно оставил открытым. Окно за собой прикрыл и только тогда разбил стекло. Потом поднялся к себе и лег в постель.
Я предполагал, что они снова обыщут весь дом, но рассчитывал, что приглядываться к телам не станут, разве заглянут под простыню, чтобы убедиться, не прячется ли там под видом трупа Армстронг. Так оно и вышло.
Да, забыл упомянуть, что револьвер я подбросил в комнату Ломбарда. Видимо, вам будет любопытно узнать, куда я его спрятал на время обыска. В шкафу хранились запасы консервов, всевозможных коробок с печеньем. Я открыл одну из нижних коробок, кажется, с галетами, сунул туда револьвер и снова заклеил ее скотчем.