Голос Муромцева за дверью: «Это напоминает мне печальный анекдот…»
Голос Врача: «Какой анекдот?»
Фазанова захлопывает за ними дверь, начинает прибирать в комнате.
На лестнице слышен громкий хохот, потом грохот, потом крик.
Вбегает Наташа.
НАТАША (с побелевшим лицом). Мама, они его уронили.
ФАЗАНОВА. Что? Как?
НАТАША. Он им анекдот рассказал про котенка, очень смешной, они расхохотались и выронили его. Он по лестнице покатился. Сломаны два ребра и правая рука.
ФАЗАНОВА (без сил опускается на стул). Господи!
НАТАША. Я еду с ним.
ФАЗАНОВА. Конечно, конечно, дочка. Позвони оттуда.
Наташа убегает. Фазанова, посидев с минуту, берет листок, ручку, начинает считать.
ФАЗАНОВА. Ваза, раковина, две тарелки, шкаф, мое платье… Да, вот так гость. На два миллиона убытков. И курица сгорела. А что гороскоп говорит? Если он стрелец, а Наташка — дева, то… (Открывает записную книжку, погружается в изучение.)
Телефонный звонок.
(Снимает трубку.) Алло, Наташа, ты? Из больницы? Что-что? (Подскакивает, как ужаленная.) В аварию попали? Столкнулись с другой машиной? Ты цела? Слава Богу. Кто тебя просил рассказывать про него шоферу. Любой водитель от такой истории в аварию попадет. А что с ним? Нет, не с шофером, с нашим… Борисом Ивановичем? Как? Головой? Но он жив? В реанимации? Что? Вспомнил, зачем приходил? Погоди, не вешай! Зачем? Зачем он приходил? Ах не успел. Сознание потерял. Хорошо, еду.
Реанимационное отделение. Здание обшарпанное, нуждающееся в серьезном ремонте. На потолке разводы, трещины.
Сильно провисает потолок с большой трещиной посередине, поддерживаемой деревянной подпоркой. Под капельницей лежит Муромцев. У него бледное, очень осунувшееся лицо. Однако на губах застыла улыбка Он уже пришел в себя и чему-то улыбается. Дверь открывается, входит Наташа. Голос медсестры за дверью: «Пять минут, не больше».
НАТАША. Хорошо, спасибо. (Подходит на цыпочках к Муромцеву.) Борис Иванович, Боря…
МУРОМЦЕВ (открыв глаза). А-а… это вы, Наташа.
НАТАША. Как вы себя чувствуете?
МУРОМЦЕВ. Отлично. Как никогда.
НАТАША (сбитая с толку неожиданным ответом и ясной улыбкой больного). Я очень сожалею, что все так случилось.
МУРОМЦЕВ. Пустяки. Я вспомнил, зачем я к вам пришел. Это очень важный для вас визит.
Наташа вся напряглась от внимания.
В расчетной смете вы допустили очень серьезную ошибку. Вас хотели уволить, но я вас отстоял.
НАТАША. Что? В смете?
МУРОМЦЕВ. За этот месяц вы допустили опять грубую ошибку. Но я опять вас отстоял. Вы очень, очень невнимательны, Наталья Сергеевна. Очень. В наше время такие ошибки не прощаются. Вы рискуете потерять работу.
НАТАША (ошеломлена). А-а, вот вы о чем. А я думала… Простите, Борис Иванович. Попросите, чтобы вашу кровать передвинули в другое место. Над вами трещина. (С чувством горечи и разочарования поворачивается, идет к двери. Берется за ручку.)
МУРОМЦЕВ. Я несколько лет наблюдаю за вами, Наталья Сергеевна, и пришел выводу, что вашему, в целом милому характеру свойственно допускать непростительные ошибки.
НАТАША (открыв дверь). Поняла. Учту.
МУРОМЦЕВ. Но это пройдет, Наташа, когда ВЫ СТАНЕТЕ МОЕЙ ЖЕНОЙ.
НАТАША (повернувшись, растерянно). Что? Вы мне?
МУРОМЦЕВ. Вы же не откажете мне в таком положении. (Смеется.)
Открывается дверь и влетает Фазанова.
ФАЗАНОВА (в дверь). Мне можно. Я родственница. (Сбивает на пути подпорку. Дочери, возбужденно.) Я только что просмотрела ваш гороскоп! И что ты думаешь там сказано?
Трещина расширяется, потолок, лишенный единственной поддержки, рушится на головы наших героев.
ФАЗАНОВА (вылезая из-под обломков). Там сказано: вы — идеальная пара!
Андрей Зинчук
«БЕЗЫМЯННЫЙ ПРОСПЕКТ»
Либретто драматического балета
У светофора
На тротуаре огромного проспекта, по которому сутки напролетлетит нескончаемый поток разномастных автомобилей, проспекта, чья противоположная сторона днем теряется далеко в новостройках, а по вечерам прочерчивается в холодном пространстве тоненькой ниткой фонарей, у светофора стоят Прилично одетый и Одинокая с Ребенком. (Ребенок может быть любого пола и возраста. Например, огромный ПТУшник — лысый и с наколками.)