«ПРИГОРОД»
Коляскин, 32 года
Тимофеева, его жена, 28 лет
Горчичников, 35 лет
Комната в деревянном доме. Начало мая. Солнце светит так, что блеск от половиц слепит глаза. Видно, что в этом доме уютно, без особых затей живут десятилетиями одни и те же люди.
Входят трое — Горчичников, Коляскин и Тимофеева.
Горчичников в просторном пиджаке, коротковатых брюках, в белой рубашке с узким галстуком. Он скорее всего альбинос.
Коляскин в спортивном шерстяном костюме с боковой белой полосой, с надвинутыми на локти рукавами. Похож иногда на кота — цепок и усат.
Тимофеева небрежно причесана, юбка на ней кажется надетой задом наперед, и блуза мешком, но — странное дело — иногда она так повернется, так поднимет руки, поправляя волосы, что женское в ней буквально оглушает наших героев.
ГОРЧИЧНИКОВ. Присаживайтесь, друзья.
Коляскин и Тимофеева садятся за стол к стене, не глядя друг на друга. Горчичников, непривычно озабоченный хозяйскими обязанностями, стоит столбом посреди комнаты. Для него каждый следующий шаг — загадка. Вот и теперь он знает, что гостей надо угощать, но знает одновременно и о том, что их надо занимать. Поэтому и стоит.
ГОРЧИЧНИКОВ. Здесь у нас комната.
Коляскин и Тимофеева молча смотрят на Горчичникова, занятые друг другом. Он принимает их молчаливые взгляды за осуждение и еще больше теряется.
ГОРЧИЧНИКОВ. Потолки, конечно, низкие. Не то что в городе. Вы уж меня извините, друзья, но водки у меня нет. Может быть, попьем чай с вареньем и вчерашними блинами? Мать моя их испекла, а с утра ушла к своей сестре, так что блины вчерашние. Но иногда они чуть-чуть подсохнут с краев и напитаются маслом, вкус у них становится своеобразный, лично я люблю. (Пауза.) Тогда я мигом схожу в магазин за железной дорогой по случаю воскресенья и принесу водки. (Пауза.) Или вина? Петр Викторович?
КОЛЯСКИН. А?
ГОРЧИЧНИКОВ. Чего принести? (Пауза.) Тогда я принесу чаю на первый случай. (Подходит к этажерке, достает толстую конторскую книгу.) Здесь у меня вклеены заметки со всех концов света, в основном из газет «Советская Россия», «Труд» и «Известия» — различный жизненный материал. Пока я поставлю чай, вы их можете вслух зачитать.
Кладет раскрытую книгу на стол перед Коляскиным. Уходит.
Коляскин, нахмурившись, смотрит в книгу. Долгая пауза.
ТИМОФЕЕВА. Ты будешь читать или нет?
Коляскин вздрагивает.
КОЛЯСКИН (читает). «В английском городе Бристоле произошло необычное происшествие: студент упал с моста в реку с высоты сто девять метров. Но все обошлось благополучно: он отделался легкими ушибами. А спасло его широкое пальто — расстегнувшись, оно сыграло роль парашюта».
Пауза. Входит Горчичников.
ГОРЧИЧНИКОВ. Скоро будем пить чай.
Уходит.
КОЛЯСКИН. Ты это…
ТИМОФЕЕВА (живо). Чего?
КОЛЯСКИН. Глохни, говорю!
ТИМОФЕЕВА. Чего-о?
Входит Горчичников. В левой руке, в тарелке, горкой — блины. В правой — банка с вареньем.
ГОРЧИЧНИКОВ (оживленно, подготовив реплику на кухне). У нас здесь, в городе Отрадное, произошли в этом месяце события. Пошла, как обычно, на нерест разнообразная рыба в реке, и местные жители с орудиями лова…
ТИМОФЕЕВА (Коляскину). Ты пожалеешь! Поздно будет!
КОЛЯСКИН (Горчичникову). И чего?..
ГОРЧИЧНИКОВ…а их всех собрали и увезли в город на катере. И показали по телевизионной второй программе. И теперь, когда я говорю, к примеру, в нашем цеху о том, что я из Отрадного, люди почему-то вспоминают этих браконьеров, и только. Хотя в нашем городе родились и окончили школу такие известные люди, как ректор политехнического института…
КОЛЯСКИН (Тимофеевой). А тот студент? А?
ТИМОФЕЕВА. Чего-о?
КОЛЯСКИН. В черном пальто? Забыла?
ТИМОФЕЕВА. Это который с моста упал? (Улыбаясь, смотрит на Горчичникова, предлагая ему повеселиться вместе с нею.)
КОЛЯСКИН. Ты не уходи! Ты не уходи! Сам он за тобой пошел, да? Сам пошел, время у него лишнее за всякими ходить! Ему зачеты сдавать надо, а он будет за всякими бегать! Он же понимал, что его могут вывести в скверик, какой-то муж тех, за кем он бегает, и положить на дорожку головой к институту!