– Я хочу тебе кое-что показать. Чтобы ты выбросила из головы всю ерунду о том, что тебе не место в мире или что ты не способна ни на что, кроме владения смертью. Иди сюда.
Сначала я подумала, что Кейману приспичило поиграть в снежки, потому что он наклонился и зачерпнул пригоршню снега. Но потом я отчетливо почувствовала магию, ту самую, что отличала нас от смертных, и затаила дыхание. Жестом Крост велел повторять за ним.
У меня не было перчаток, но снег перестал обжигать холодом уже через несколько секунд.
– Закрой глаза, – велел Кейман.
Он положил руки поверх моих, согревая кожу, и комок снега, который почему-то не таял. Сквозь тело словно прошел разряд тока, я задохнулась от ощущений, которых не испытывала раньше. Впервые магия не расходовалась, не утекала сквозь пальцы, а словно росла внутри вместе с приятным теплом.
В наших с Кростом ладонях что-то шевельнулось, и я вздрогнула, но Кейман не позволил отстраниться.
– Открой глаза.
То, что изначально было горсткой снега, вдруг приобрело очертания маленького хорошенького птенца. Он робко выглядывал из сложенных ладоней, глядя на новый для себя мир, и выглядел сошедшим со страниц фантастической книжки: с серебристыми перьями, отливающими голубизной, ярко-синими глазами и легким сиянием, бросавшим блики на кожу и снег.
– Это… что это? – с трудом спросила я. – Какая-то местная птица?
От страха спугнуть птенца я боялась пошевелиться.
– Не знаю, – улыбнулся Кейман. – Их раньше не существовало. Мы только что с тобой их сотворили.
– Но… я думала, я не умею.
– Умеешь, Деллин. Ты все умеешь. Ты сама назначила себя тьмой, но правда в том, что мы с тобой не делимся на тьму и свет, на добро и зло. Только ты выбираешь, что создавать: темных тварей или прекрасных существ. Драконов в мир ты уже вернула, пришла пора подарить Штормхолду еще несколько чудес.
Крост вскинул вверх руки – и птенец робко взмахнул крыльями, прямо на наших глазах превращаясь в величественную снежную птицу. Завороженная кружащим в снежных вихрях созданием, я вдруг поняла, как он называется – феникс.
– Снежный феникс.
– Он не может жить один. Попробуешь сама?
– Я не могу, – шепотом отозвалась я.
– Можешь. Можешь, Деллин. Я не успел научить Таару. А тебя и учить не надо. В тебе хватит силы на несколько миров, Деллин Шторм. На несколько очень красивых миров.
Когда я наклонялась за снежком, руки предательски дрожали. Больше всего на свете я боялась, что снег сейчас из белоснежного превратится в мерзкую черную жижу, а на лице Кроста появится разочарование.
Но вместо этого я почувствовала, как в ладонях бьется сердце будущего снежного феникса.
Они срывались с моих рук, один за другим, и кружили на фоне невероятного по своей красоте северного неба. Десятки птиц, целая стая, безумно красивых, невероятных птиц. Кейман давно уже не прикасался ни к ним, ни ко мне, просто стоял в стороне, наблюдая, как я не могу остановиться. Как раз за разом закрываю глаза, сохраняя в памяти мгновения зарождения новой жизни.
Когда птиц стало столько, что долина наполнилась их криками, напоминавшими звон хрустальных колокольчиков, я задрала голову, посмотрела в небо и засмеялась. Протянула руки к фениксам, пытаясь осознать: теперь они – часть мира. Мое создание. Рожденные моей магией, совсем не безобразные и не темные.
– Стоит оно того? – спросил Крост. – Чтобы остаться здесь и принять мир, который нам отдали?
– Обними меня, пожалуйста.
Почему-то сейчас я была уверена, что, даже увидь нас Бастиан, он бы не стал злиться. Он бы понял, что в этом жесте не было ни грамма измены или желания, только страх перед будущим и огромное сожаление двоих, которые не смогли сохранить сердца друг друга.
Но сохранили мир.
Обратно брели медленно, держась за руки. Это было в последний раз, мы оба знали, поэтому просто наслаждались. Совсем скоро все будет по-другому. Может, лучше, но по-другому, и мне хотелось насладиться последними часами прежней жизни.
– Давай сделаем ставку, как скоро ярл подстрелит твоего феникса, ощиплет ему задницу и зажарит, чтобы произвести впечатление на Брину?
– Я внесу их в местную красную книгу.
– Поставь их на свой герб и объяви священным животным.
– Герб?
– Герб, конечно, ты же выйдешь за Бастиана. У Дома Огня есть герб, значит, и тебе будет нужен, как супруге короля. Он, полагаю, избавится от всего наследия отца и затребует дракона. А ты снежного феникса. Красиво.