Я впервые стояла на верхней ступеньке пьедестала почета и чувствовала себя так, словно выиграла Олимпиаду. Главный тренер вешал нам на шеи медали, жал руки, в то время как Клиффорд зачитывал имена. И в толпе я высматривала Бастиана.
Но в ложе для вип-гостей обнаружился не только он.
«Брина!» – едва не закричала я!
Но сдержалась, потому что в этот момент со своего места спустилась королева.
Катарине шел титул. Она им наслаждалась. Арена мало интересовали такие мероприятия, а вот его супруга расцвела. И с удовольствием вручила мне первый в новой истории кубок крылогонок.
– Однако просим наших гонщиков не расслабляться, ведь это лишь студенческая лига! И главные соревнования, Чемпионат Штормхолда по крылогонкам, еще впереди! У наших сегодняшних победителей есть все шансы, чтобы пройти на него отбор…
Победителей всегда награждали последними, во всех мирах, поэтому я помахала напоследок трибунам кубком и спрыгнула на землю. Тело немного болело после гонки, но эта боль была приятной. И еще ее отлично умел снимать один дракон… где он, кстати?
– Деллин Што-о-орм! – провыла Брина, перемахнула (и когда успела научиться?) через ограждение и повисла у меня на шее. – Как я по тебе скучала! Поздравляю-поздравляю-поздравляю!
У Бастиана не было и шанса ко мне подойти, так что он ограничился тем, что подмигнул и одними губами произнес что-то вроде «отметим победу ночью». Я бы умилилась искренней радости мужа за мой успех, но на самом деле этот поганец поставил на мою победу кучу денег, а поскольку Школу Бури никто не знал, то Бастиан стал еще немного богаче. И весь прямо светился от самодовольства.
– Поздравляю, Деллин, – к нам подошли Ленард и остальные. – Вы сегодня сделали мне как директору невероятно приятный подарок. Ну и как вам в роли крылогонщицы?
– Когда прилетела, подумала, что никогда больше не встану на старт, – призналась я. – А сейчас хочу еще.
Брина захихикала мне в ухо, а потом вдруг умолкла и тихо сказала:
– А я выхожу замуж. Мне так страшно, Делл!
– Не бойся, – я обняла ее еще крепче, – замужем не страшно и очень круто.
– Все, принцесса севера, хватит лапать мою жену, я еще не наигрался! – Бастиан силой оторвал от меня Брину. – Я предлагаю поддержать возрождающееся предпринимательство: завалиться в какой-нибудь ресторан и отпраздновать очередную победу ди Файров.
– Вот это самомнение, – фыркнула я, – эй, Бастиан, в команде есть и другие люди.
Но такие мелочи никогда не интересовали огненного короля.
– Деллин, еще раз поздравляю. Мне нужно вернуться в школу, – произнес Ленард. – Но прежде я хотел бы вас на пару слов.
– Конечно, – улыбнулась я.
Брина мертвой хваткой вцепилась в кубок.
– Отдай мне! Я буду из него пить! Осталось только найти что… Эй! Сайзерон! Что там у тебя за бутылка?!
Ленард отвел меня в укромный уголок под трибунами, куда не пускали никого, кроме членов команд и тренеров. Убедившись, что никто не подслушивает, он достал из портфеля пергаментный конверт и вручил мне.
– Магистр Крост, вероятно, предполагал, что расстанется с вами. Поэтому просил передать вам в конце года это.
– Что это?
– Он сказал, вам понравится. Деллин… вы – самая смелая, добрая и сильная девушка из всех, кого я знал. Кейман всегда, что бы ни происходило, говорил о вас с гордостью и любовью.
– Ленард, – мой голос вдруг как-то резко охрип, хотя еще минуту назад звонко разносился над трибунами, – вы что, со мной прощаетесь?
– Нет, Деллин. Ни за что, я надеюсь прожить еще достаточно долго, чтобы увидеть, как вы получите свое заслуженное счастье. Я всего лишь хочу сказать, что, кем бы вы себя ни считали, Штормхолду повезло, что вы случились в его истории.
– Спасибо, Ленард.
– И двери школы всегда для вас открыты. Я буду надеяться, что однажды вы войдете в них как полноправная хозяйка. Это все еще ваш дом.
С этими словами Ленард сделал то, чего я от него совершенно точно не ожидала: почтительно склонился, замер на секунду – и спешным шагом направился прочь, оставляя меня в растерянности стоять в тени трибун.
Когда я срывала печать с конверта, руки немного дрожали. Внутри оказалась плотная синяя картонка с прикрепленной запиской. Меньше всего я ожидала, что при виде почерка Кеймана в горле появится болезненный ком.
Иногда я очень по нему скучала. Меня как будто вдруг выбросили в окрытое море, сказав на прощание: «Плыви!» Я так привыкла к тому, что есть Кейман, человек, знающий и умеющий намного больше меня, что порой испытывала не то страх, не то трепет перед миром, который он мне оставил.
«Ты как-то появилась у меня в кабинете и очень захотела знать, что я там писал, помнишь? Так вот, я вдруг подумал, что ужасно ревнив и просто не могу допустить, чтобы у тебя был другой директор. Используй эту штуку с умом.