Парень ушёл и вскоре ко мне вышел… Почему-то я ожидал, что это будет старец, но нет, пожаловал мужчина средних лет. Не молодой, но и не старый. Это если в глаза не смотреть. Там да, лет сто плещется. А то и больше.
Индекс опасности в районе сотни, но сбоит. Одаренный. Как и Алексей. Родовая особенность? Определенно. Ещё и ходок. Стоит его остерегаться. Здесь чужая территория и кому, как не мне знать, что дома и стены помогают.
– Здравствуйте, юноша, – начал он немного чопорно.
На секунду мне показалось, что мужчина позабыл, как общаться с посторонними людьми.
– Добрый день.
Он замолчал. Я тоже. Постояли с минуту. Потом я спросил.
– С кем говорю?
Пока что это на разговор мало тянет.
– Я отец Алексея. Можете называть меня Кирилл.
– Просто Кирилл? – на всякий случай уточнил я.
– Ах да, молодым юношам принято к старшему поколению обращаться по отчеству? – спохватился он, – Можно опустить эту часть. Вы не против, Эдгард?
– Думаю, я готов на такие жертвы.
Мужчина улыбнулся. Старой, давно не использованной улыбкой. Если бы с неё слетели клубы пыли, я бы не удивился.
Хотелось спросить, собираются меня вообще живым отсюда выпускать. Но промолчал. Этот вопрос с головой выдаст то, что я уже понял больше, чем следовало.
– Вы артефактор? – поинтересовался он.
– Да. – ответил я, стараясь не думать, что ещё много кем являюсь.
Старые, опытные аристократы прекрасно умели считывать мимику. То, что я старался держать лицо для тех, кто на пару десятков лет старше тоже самое, что попытки ребенка скрыть проказу. Что не отменяет важности попыток следить за собой и фильтровать как речь, так и мысли.
– Что скажете о хранителё леса?
Я задумался. Сказать то многое можно. Но стоит ли?
– Мне потребуется время на исследование. Через несколько дней смогу точно сказать, возможна починка или нет. Также есть вероятность, что я смогу создать аналог. Или для вас принципиально починить именно это устройство?
Мужчина замолчал, уставившись на лес. Молчал он долго. Минут пять, не меньше. Мне и вовсе начало казаться, что он уснул или завис. Трогать я его не стал. Пока есть возможность, продолжил всеми доступными методами изучать устройство.
– Мне с раннего детства, – прозвучал его голос неожиданно, – Рассказывали о священности этого места. Слышать, что кто-то реликвию нашего рода называет устройством… Несколько непривычно.
– Простите, если задел ваши чувства. Если что-то работает и выполняет определенную функцию или функции, то для меня это устройство. Что не мешает ему быть священной реликвией.
– Ваша мысль понятна, – покивал он и снова о чём-то задумался.
А я снова не перебивал. Самому хотелось встать и молча созерцать лес. Если бы не любопытство, так бы и сделал.
– Ваш вопрос, Эдгард, – снова отмер странный мужчина, – Заставляет задуматься об отношение к тому, что казалось незыблемым.
– Эти размышления пока что не дают ответа. Что именно вы хотите получить от меня?
– Если можно починить хранителя, то это.
Не факт, что его нужно чинить. Возможно аномалия настолько укрепилась, что останется и без хранителя.
Плохо, что я так мало знаю о Стародубовых. Не могу выбрать линию поведения, как много откровенности можно позволить.
Хотя чего это я. Продавать яд людям, которые мне ничего плохого не сделала принципиально не собираюсь. Если залезу слишком глубоко в их секреты и они нападут, думаю, смогу их неприятно удивить и пробиться отсюда. В самом плохом случае придётся перебить всех.
Что-то куда-то не туда мысль зашла. Думаю о том, что не хочу им продавать яд, но при этом понимаю, что откровенность может спровоцировать конфликт, который приведёт к смертям.
Не хотелось бы, но и без уточнений не обойтись.
– Кирилл, когда обычный человек обращается к врачу, то для успешного исцеления важна честность и открытость. Насколько вы готовы говорить открыто?
– Насколько это потребуется, – на этот раз ответил он сразу же.
Ответ, который ничего не стоит, потому что он ещё не знает, что я спрошу.
– Тогда мне надо задать несколько вопросов, – сказал я, всё ещё сомневаясь, что стоит затевать этот разговор, – Стародубовы, особенно взрослое поколение, предпочитают не покидать этот лес?
– Допустим, – его лицо никак не изменилось, но нотки напряжения я уловил.
– Предположу, что ваш род развивается не так, как другие аристократы. Нет потребности охотиться на зверей. Достаточно жить в этом месте. Но у всего есть цена, и вас она тоже не обошла. Чем дольше здесь живешь, тем сложнее потом находиться в других местах. Эффект, как будто рыбу выбросило на берег.