Конечно, это обман! Коврин решил стрелять, но в последний момент передумал.
– Дорогой выпускник! – Сказала рыжеволосая студентка.
– Это я что ли? Здесь реально выпускной будет? Неужели система сейчас не врет? – Прокричал Виктор.
Отвечать ему никто не хотел. Парень, который пониже, торжественно воскликнул:
– Перед тобой теперь открыты все двери!
– Ты можешь покорять космос, погружаться на дно океана, – заявил высокий блондин.
– А мы вручим тебе билет во взрослую жизнь, – произнесла девушка.
– Твою заветную корочку – аттестат, – сказали все разом.
– Эээ, спасибо, друзья. Не знаю, кто вы такие! Но я очень тронут. Честно, казалось, что это западня. Неужели система меня отпускает? Если так, то давайте уж поскорее!
– Конечно же, да, – весело улыбнулась дама.
Она всплеснула руками, бросив в Коврина небольшую коробку. Сразу стало понятно, это какая-то бомба.
Громыхнул мощный взрыв. Кресла и куски досок полетели в разные стороны. Коврина отбросило в проход, больно ударив об пол.
– Ах, сука, размечтался! Ничего, пионеры, я буду крошить вас с большим удовольствием… – Прохрипел парень.
Он тут же поднялся на ноги. В глаза смотрел низкорослый студент, с улыбкой грозя пистолетом. Не церемонясь, Виктор выстелил, но не попал.
А вот сам ведущий пробил Коврину плечо. И лишь благодаря сержантской защите, рана оказалась несильной.
– В добрый путь, дорогой выпускник! – Девушка кинула другую гранату.
Парень, который повыше, выпустил энергетический шар. Применив всю возможную ловкость, Виктор отскочил в сторону. Его все равно задело куском летящего кресла.
– Ну, все, твари! Вы меня окончательно взбесили!
Коврин принялся палить по людям, словно по картонным мишеням. Удалось ранить двоих, но падать они не планировали. Разошлись в разные стороны, медленно спустившись в зал. Рядом с Виктором опять что-то рвануло.
– Как быстро проходят школьные годы!
– Вот и настал печальный момент расставания!
Глаза разбегались, мысли рассеялись грязным дымом. Не хватало еще погибнуть от рук массовиков затейников прямо здесь, на своем «выпускном».
Виктор поднялся, держась за спину. В него по-прежнему стреляли. Видно было, что подростки окружают. За маской правильных «стихоплетов» скрывались хладнокровные убийцы, что полностью сбило с толку.
Глава 4. Карамельный толстячок
Коврин быстро оценил обстановку. Благо, удалось прогнать глупое замешательство. Парень кинулся вглубь зала, чтоб оторваться от преследователей.
Но они не планировали ускоряться. Медленно шли с радостными лицами, читая приятные стихи о школе. При этом не забывали стрелять, бросаться плазмой и мини бомбами.
– Радостный день для пап и мам.
– Выпускники выходят к вам!
Виктор пригнулся, увернувшись от смертоносной коробки. Рядом с ним пуля прошила кресло.
– Вот же упоротые лицемеры! Я вам вкачу сыворотку правды.
Виктор выследил девушку, не колеблясь, всадил в ее грудь пару пуль. Школьница лишь кашлянула, широко улыбнувшись.
– И пусть солнце светит ярче. Наша школьная дружба будет лишь жарче, – пропела она.
– Живучая сволочь! Меня чуть не взорвала, а о дружбе орет! – Виктор применил браслет. Благо, сил хватило на один диск.
Пока заряд летел к ней, девчонка успела глубоко вдохнуть. Ее взорвало прямо на вдохе, превратив в горящую мумию.
– Одна уже есть! Кому еще дозу творчества!?
В Коврина врезался огненный шар, заставив перелететь через кресла. Один из парней подкрался сзади. Но это не помогло.
Раненный Виктор поднялся на ноги, пальнув из дробовика. Сначала, свитер пацана окрасился красным. Потом лицо перестало существовать. И труп с тяжестью грохнулся на проход, как мешок сахара.
– Всегда ненавидел чертовы линейки! – Прокричал Виктор.
Тут он получил ранение из пистолета. На него двигался школьник с оружием в руке.
– И не забывайте никогда нашу теплую школу!
– Да уж теперь не забудем!!!
Коврин применил телекинез. Удалось выбить пистолет у врага. А после сбить его с ног. Ведущий постарался подняться. Только Коврин оказался проворнее. Ударом ноги он заставил паренька снова лечь.
– Как жалко нам прошедших этих дней, – произнес пацан.
– Ага, а патронов тем более!
Разгорячённый Виктор хладнокровно заколол паренька. Пришлось бить в сердце несколько раз. Потому что любитель самодеятельности не желал умирать слишком быстро.