Бутылка упала на бок и водка тонкой струйкой утекла под матрас.
Федор онемел и побледнел. Он вцепился в волосы и тихо- тихо заныл. Жутко и жалко было видеть как по матрасу, расплывается мокрое пахучее пятно.
- Хватай бутылку! - взвизгнул чертик из-под раковины
- Матрас лижи, говорю, лижи матрас! - обливаясь слезами, гомерически рыготал другой.
Бледный Федор поднял дрожащей рукой "Чудо" и встряхнул - плескалось на самом донышке. Это конец. Он допил остаточек, бросил "его" на свою лежанку и, уткнув лицо в ладони, зарыдал в голос,
Аедис, быстро выбравшись из-за плиты, промчался под раковиной, где раньше прятался, украдкой взглянул на горемыку и, мигом преодолев расстояние до подоконника, вспрыгнул на него, сев и свесив ноги.
-Смотри, Анофилис, как мучается- с фальшивым сочувствием проговорил Аедис.
С таким же притворством Анофилис ответил:
- Да, бедняга
Аедис встал, прошелся взад вперед, закинул за спину ручки и состроил гримасу сильной задумчивости, между делом пнул окурок, которых на подоконнике было множество, причем сваленных несколькими кучками в разных местах, и посмотрел вверх на соплеменника.
-Слушай, как ты думаешь, он сдал зачет на профпригодность?
- Думаю да, наш человек
- Выручим?
- Выручим Аедис
Черт спрыгнул с форточки к своему собрату и крикнул:
- Эй, синь болотная, мы решили предложить тебе помощь, слышишь?
Федор вытер влажные глаза и обернулся.
- Вы еще здесь, гаденыши?
- Ага - кивнул Анофилис и продолжил - дело такое, мы знаем, как получить деньги.
- большие деньги - подтвердил Аедис
- И будет тебе море... море водки - воодушевлено проговорил Анофилис, буравя взглядом Нестройного.
Лицо Федора с неписанно - горьким выражением слегка смягчилось.
- Ну и как?
- Заинтересовался - шепнул Анофилис напарнику и повернулся к Нестройному - лотерея.
- Да лотерея - поддержал Аедис.
- И вы знаете, какая? - спросил горемыка
- А как же - засмеялся Анофилис - Российское лото
- Не обманываете? - вдруг насторожился Федор Архипович, он ведь имел дело с нечистью.
- Не - ет - протянул Аедис, выпятив нижнюю губу - как можно?
- Ага, нам не выгодно - заверил второй
- Ну, тогда говори - решительно потребовал Нестройный
- Тогда слушай - передразнил Анофилис и проговорил числа, которые якобы должны в следующую субботу выпасть на барабане лототрона.
. . .
Зоя Николаевна, соседка с нижнего этажа, изнывала от головной боли, никакие средства не помогали. Она обмотала голову мокрым полотенцем и пыталась заснуть, когда примерно в половину девятого, сверху донеслись стуки, слышались даже вопли и нечленораздельное бормотание.
- Опять... опять этот Федька - простонала старушка, спустилась с кровати и, взяв мухобойку, прошла к отопительному радиатору. Был единственный способ, хоть как-то, ненадолго урезонить буйного соседа - постучать по батарее. И действительно, стукнув несколько раз, наступила тишина. Оставив мухобойку у окна, она вернулась обратно в постель. Однако вздремнуть все - таки получилось. Сколько прошло времени с тех пор, как Федька устроил бедлам, она не знала, не посмотрела на часы, но из полудремы ее вывели душещипательные вопли и стук голых пяток идущий с потолка, гулко отзывающиеся в голове.
- Ну, когда же это все закончится? - вздохнула пожилая женщина, и вновь спустив ноги в тапочки, направилась к батарее. Последнее время нервы сдавали. Этот алкоголик держит в напряжении весь подъезд уже двенадцать лет и больше всех (как она считает) достается ей. Бесконечный шум: гулянки, драки, крики, матерщина; что бы все это вынести, надо иметь железные нервы, а ей уже шел восьмидесятый год. О каких нервах можно говорить, когда здоровья никакого. Хорошо, что хоть племянник в позапрошлом году установил телефон, теперь в милицию или скорую можно дозвониться. А ведь раньше, если плохо, к соседям приходилось идти, и если этот сверху дебоширил, то и к нему подниматься, да что тут вспоминать, шабаши у него были постоянно, такого наслушалась... " Господи, Боже мой, как таких людей вообще земля носит": думала она, и сверху опять донеслись вопли, понеслись отрывки фраз, что-то у него там разбилось, вскрики, причем громкие, словно все происходило здесь в этой комнате.
- Что же это такое? Маша, Маша - вспомнила она Федькину мать - как же так получилось? Лучше бы ты была здесь.
Зоя Николаевна хорошо знала эту женщину. Она была приятной в общении, всегда вежливой - грубого слова не услышишь - всегда опрятной. Она помнила ее изможденное лицо и упертый усталый взгляд- муженек тоже пил, чего же можно ожидать от сына. Она почувствовала укол в груди, боль раскатилась по спине, перешла на левую руку.
- Лучше бы ты была здесь - тихо проговорила она. Зоя Николаевна знала, будь здесь мать Федора, она бы справилась и у сына была бы иная судьба, да только сердце подвело, материнское сердце, не выдержала она, слишком много забрало у нее это зелье.