Теперь, кажется, психом стал он сам. Это не было спланированное действие. Оно пришло совершенно спонтанно. Гвин просто возвращался от директора, когда увидел Джейн Картер с руками, полными кексов и печенья, сворачивающую в потайной коридор. Не понимая, что делает, впервые за последние годы дав волю эмоциям, а не разуму, Гвин устремился за ней. Он научился двигаться почти бесшумно, но ученица все-таки услышала что-то. Она остановилась. И обернулась. Но Гвин вовремя успел укрыться во тьме, наколдовав ее для себя. Он видел недоверие в лице Картер, сменившееся смешливым облегчением, когда она не увидела ничего опасного. Но стоило ей отвернуться, как профессор сделал шаг вперед, покинув тень. Обхватив девушку поперек живота, второй рукой он зажал ей рот, чтоб она не кричала. Наверное, было бы разумней просто наслать на нее усыпляющее заклинание, но подверженный эмоциям, мужчина поздно понял это. Джейн принялась лягаться, один из ударов пришелся по ноге Гвина, вызвав неприятную боль.
Поведя рукой, Гвин мысленно произнес заклинание, и спустя мгновенье тело Картер обмякло в его руках. Пути назад больше не было.
В коридорах в столь поздний час никто не повстречался на пути мужчины. Джейн весила не больше кошки, Гвин плохо помнил, но ему показалось, что даже его сестра была тяжелее. Или, просто, он забыл, какого это - носить кого-то на руках.
Опустив девушку на свою кровать, Гвин почти с ужасом уставился на нее. Что он натворил? Совсем потерял рассудок, боясь, что тайна его будет раскрыта. Похитил ученицу. Ради чего? Чтобы сохранить память о тех, кого не вернуть уже, в секрете? Если она расскажет кому-либо об этом поступке, что станет с ним? Нет, Гвин не боялся последствий. Он не держался ни за свое место, ни за свою репутацию, ни даже за жизнь. Он лишь сожалел о тех детях, что ходили в его кружок. О Марлин Маккинон.
Действие усыпляющих чар продлится не менее получаса. Когда девушка очнется, ей будет необходимо что-нибудь съесть, чтобы восстановить силы. И нет смысла сейчас сидеть здесь. Бросив на бессознательную Картер последний взгляд, Гвин вышел.
Он давно не ел сладкого, и потому отправился за ним на кухню. Потому что именно оно лучше всего после заклинания помогает восстановлению энергии. Домовики любезно насыпали тарелку конфет и печенья. Гвин помнил их, когда еще был мальчишкой. Но вряд ли они помнили его. А если бы и помнили, то, скорей всего, не узнали бы в суровом мрачном мужчине того дерзкого веселого мальчишку, что когда-то по ночам таскал еду.
Нагрев чай, Гвин взглянул на часы. Поставив все на поднос, он вернулся в свою комнату. По середине комнаты стояла Джейн Картер. Лохматая, встревоженная, она испуганно уставилась на мужчину, будто ожидала, что он сейчас же набросится на нее и сделает ей что-то плохое. Это вызвало в Гвине неприятное чувство. Он никогда не хотел, чтоб его боялись. Но что ожидал он после того, как напал на эту девушку?
- Вижу, вы пришли в себя, мисс Картер, - со всей возможной невозмутимостью произнес мужчина, закрывая за собой дверь. Взгляд его упал на стол, где среди бумаг валялся его дневник. Не хватало только того, чтобы ученица прочла то, что написано в нем.
- Профессор Гвин, - выдохнула Картер. И в голосе ее было куда меньше страха, чем Гвин ожидал услышать. Мужчина прошел вперед и поставил поднос на стол.
- Чаю? - предложил он со всей учтивостью, на которую был способен. И быстрым движением убрал свою записную книжку со стола. Чем меньше она будет на виду, тем лучше. Подняв голову, он увидел, что Джейн все так же стоит посередине комнаты, с подозрением глядя на него.
- Что вы сделали? - выпалила она. Смелая девушка. Если бы Гвин действительно был злодеем, собирающимся сделать что-то плохое, вряд ли вызывающий взгляд Картер помог бы ей. Спокойно налив чай в чашки, Гвин пододвинул одну из них к краю стола вместе с конфетами.
- Вам нужно съесть что-то, чтобы прийти в себя после заклинания, - совершенно искренне пожелал он. Картер все еще сомневалась, может ли доверять ему. Что ж, если сейчас она бросится бежать, Гвин не станет догонять ее. Он и так уже натворил дел в этот вечер.
- Профессор…
- Не бойся. Я лишь хочу поговорить, - Гвин действительно внезапно понял, что хочет этого. Если Картер так стремится к правде, пусть получит ее. Тогда она никому не расскажет. Если же она выведает все сама, то вероятность того, что об этом узнает половина школы, велика.
Во взгляде девушки внезапно появился вызов.
- Можно было просто пригласить меня, - выпалила она. И Гвин вдруг ощутил, как сердце его покрывается льдом. Кто такая эта любопытная девчонка, чтобы так вести себя? Чтобы копаться в его прошлом?
- Возможно, - холодно кивнул он. - Как и вам было бы проще задать мне свои вопросы, чем искать ответы на них в библиотеке.
Лицо Джейн побледнело. И Гвин понял, что победил. Даже если она боится, то не уйдет. Ее храбрость граничит с глупостью, а ее любопытство слишком велико, чтобы оставить все это сейчас. А значит, все странности сегодняшнего дня не напрасны. И Гвин заставит Картер выслушать его. Выслушать, а затем поклясться в том, что правду никто не узнает. Он покажет этой девушке свою боль так, что она навсегда потеряет желание посвящать в это кого-либо еще. Потому что Гвин не ошибся. Потому что они похожи.
***
Грудь словно разрезали ножом без анестезии. И в то же время в нос и горло заливали терпкую густую жидкость. Мерлин задыхался. Он кричал, но крик его тонул в крови. Он судорожно бил руками и ногами, но тяжелые путы сковывали движения. И было не выбраться. Он пытался смотреть, но он боли все обращалось в черноту.
- Роза! Роза… - звал он, но слова его срывались лишь хрипом. Боль, пронзающая тело, становилась невыносимей с каждой секундой.
- Тише, успокойся, тише, - чей-то голос, словно бы из другого мира. Из сна. - Мерлин. Сейчас станет легче.
Голос был ужасно знаком, и юноше очень сильно хотелось ему верить. Внезапно на грудь с силой надавили. И резкий холод пронзил легкие. Жидкость, затапливающая горло и нос пропала. Ушла и боль. И Мерлин ощутил прилив свежего воздуха. Он задышал глубоко и ровно. Глаза его закатились. И юноша потерял сознание.
Когда Мерлин пришел в себя в следующий раз, он увидел, что лежит на диване в комнате Жреца, до подбородка укрытый пледом. Его бил легкий озноб, но дышать он мог спокойно. Воспоминания о случившемся вернулись к нему. Но юноша не понимал, что произошло дальше. Почему он лежит здесь? Что случилось? Куда пропал тот, кто напал на него? Мерлин приподнялся и сел, настороженно оглядываясь по сторонам. Его палочка лежала на столике, ботинки стояли внизу, пальто висело на спинке стула. В камине горел теплый огонь, облизывая чернеющие дрова. Никакого беспорядка не было, словно все, произошедшее ранее было всего лишь сном.
За окном уже было темно. Значит, после битвы прошло несколько часов. Обернувшись, юноша поймал в зеркале свой потерянный взгляд. Под глазами темнели круги, лицо было бледнее обычного, а шея посинела. В некоторых местах она приобрела багрово-черный оттенок, в некоторых ярко-фиолетовый. Зрелище было жутковатое.
- А, вот ты и очнулся, - раздался мягкий голос. Мерлин отвернулся от зеркала. В комнату вошел Жрец. В руках он нес тарелку с горячим бульоном.
- Ты в порядке? - поинтересовался он, садясь в ногах юноши и ставя тарелку на стол. - Признаться, я немного беспокоился. Поешь. Тебе нужно укрепить силы.
Мерлин послушно сел на край, взял ложку и принялся есть. Только сейчас он понял, какой голодный. Бульон оказался очень вкусным, хоть и слегка горячим. Он немного обжигал рот и приятно теплил желудок.
- Что произошло? - спросил Мерлин, когда доел. - Тебя не было, я думал, что-то случилось. А потом… потом кто-то напал на меня. Где он? Жрец, я не понимаю…
Черные бездонные глаза Жреца пронизывающе уставились на юношу. Было что-то в его лице… Что-то странное, что наталкивало Мерлина на не менее странные мысли.
- Точно не понимаешь? - спросил он, явно намекая на что-то. Мерлин нахмурился, внезапно ощущая пустоту в груди.