Вместо того чтобы выйти со мной из машины, Трэ задержался в салоне автомобиля.
— Я съезжу забрать кое-какие вещи из дома... из дома моих родителей. Я вернусь чуть позже.
Я согласилась, поцеловала его и попросила быть осторожным. Я видела гнев, исходящий от обоих мужчин, и не хотела, чтобы Трэ снова было больно.
Он появился примерно через полчаса и занес наверх большую сумку; смесь гнева, разочарования и боли была видна в глазах и по сжатой челюсти. Он застыл как вкопанный, когда увидел меня. Я решила удивить его маленьким представлением в награду за то, что он восстал против своего отца. Я лежала на кровати, приняв позу. Я была на своей стороне, напротив входа, подперев голову одной рукой, на мне не было ничего, кроме длинной нитки жемчуга, которую я унаследовала от бабушки. Жемчуг был накинут на шею и висел между моими грудями.
Трэ просто застыл на месте от шока, уставившись на меня. Он бросил сумку и сделал три шага в мою комнату… нашу комнату. Он стоял передо мной с откровенным взглядом хищника.
— Раздевайся, — велела ему я. Он поспешил угодить, стягивая рубашку через голову.
— Нет. Медленно. Устрой мне шоу, — сказала я. — Тебе нравится смотреть на меня... ну так и мне нравится смотреть на тебя.
Трэ медленно улыбнулся и стал снимать рубашку постепенно, виляя бедрами и двигая торсом. Поначалу он двигался неловко, нерешительно и застенчиво, но потом понемногу все начало переходить в танец. Это не был стриптиз, который можно увидеть в стрип-клубе, но он отдался танцу в полную силу и, боже мой, у него получилось.
Он обернул рубашку вокруг запястий, вытянул руки над головой и напряг мышцы, позируя и изгибаясь. Затем отшвырнул рубашку в сторону и, виляя бедрами, стал расстегивать джинсы. Потом отвернулся и стал снимать обувь и носки, покончив с этим, опять повернулся и начал играть мышцами живота и покачивать бедрами. Стянув джинсы вниз, он полностью снял их и ногой отшвырнул в сторону, не прекращая танцевать.
Это была странная сцена, его «не совсем смешные» милые танцы каким-то образом были для меня сексуальными. Меня возбуждал вид его тела — изгибы мышц и эрегированный член, выпирающий из боксеров. Он дразнил меня, стягивая нижнее белье вниз, а затем натягивая вверх, едва давая взглянуть на его пенис.
Он шагнул ближе к кровати, и я ухватила его за резинку боксеров, перекатилась на живот и притянула ближе к себе. Я стянула его трусы вниз и, взяв в рот головку члена, начала нежно посасывать, дразня и обещая больше удовольствия.
Я толкнула его на кровать — и он упал на спину.
— Ты мне доверяешь?
Он осторожно кивнул.
— Сегодня я хочу попробовать кое-что новое. Просто лежи и позволь мне все сделать. Обещаю, тебе понравится.
Он просто кивнул. Я подошла к шкафу и достала два шелковых шарфика: темно-красный и темно-фиолетовый. Одним шарфом я провела по его груди, взяла его правую руку в свою и завязала конец шарфа вокруг запястья, а другой конец привязала к кровати, несколько раз обернув вокруг столбика и его запястья. Я оседлала Трэ и взяла в руку второй шарфик. Затем потерлась о него мокрой от желания киской, чувствуя, что он затвердел еще больше.
— Ох, пожалуйста, — прошептал он. — Я хочу тебя.
Потянувшись ко мне, он коснулся свободной рукою моей груди и сосков, опускаясь вниз, пока не добрался до моей киски.
— Ты получишь меня, — сказала я, двигаясь на нем, но не позволяя скользнуть внутрь. — Но я еще не привязала тебя. Ты просто должен доверять мне.
Он качнул бедрами подо мной еще раз, лаская мою грудь, прежде чем в предвкушении лечь на спину. Я как следует привязала его левое запястье.
— Не слишком туго? Это не должно причинять боль, просто удерживать.
Он отрицательно покачал головой:
— Нет, все нормально. Но как я в таком положении смогу что-либо делать?
Я засмеялась, снова сев на него верхом в области колен, его тело предстало во власть моих рук.
— Просто тебе нужно позволить сделать мне все самой, хорошо?
Я погладила его руками, прошлась по бедрам, взяла в ладонь яички, а член с шелковистой кожей погладила пальцем, затем наклонилась, потерлась об него грудью и поцеловала. Я терлась об него всем телом, целуя со всей страстью, на которую только была способна, до тех пор, пока он не начал отчаянно двигать бедрами. Я опять отстранилась, его член уже был влажным от смазки и во всей красе стоял наготове, я склонилась, чтобы поцеловать его бедра и остальные части мужского достоинства, а затем живот и все, что было выше.
Я прижала свой сосок к его губам, позволив взять его в рот, а сама двигалась вперед-назад, игнорируя то, как он двигал бедрами. Я поднялась выше и села ему на грудь, потом опять выше и застыла возле кроватных столбиков, не касаясь его.
— Поцелуй меня, прямо там, — произнесла я. — Коснись языком моей киски.
Я опустилась киской к его лицу и почувствовала, как его язык коснулся складок, лаская нежную кожу. Я охнула от удовольствия, когда он снова погладил их, лаская клитор кончиком языка, двигая им по кругу, как я показала ему делать его же пальцами. Я не могла долго сдерживаться и скользнула вниз по его телу, пока головка его члена не прижалась к моему лобку.
— Ты сделаешь это для меня еще раз, позже? — спросила я.
— Мне нравится твой вкус. И я хочу опять это сделать. Я буду делать это постоянно.
— Хорошо, — выдохнула я.
Я взяла рукой его член, направила во влагалище и сначала ввела лишь на миллиметр. Затем начала двигать бедрами, быстро и неглубоко, чтобы его член стоял в готовом положении. Его дыхание начало учащаться, и он стал двигать бедрами более отчаянно, но я отстранилась, так, чтобы его член оставался во мне, но неглубоко, наклонилась и застыла в этом положении, чтобы внутри оставалась лишь головка его пениса. Трэ дрожал, вздрагивал, пытался вонзить член глубже, и все его движения вверх я копировала с точностью до наоборот. С каждым движением головка его члена касалась моего клитора, и мне пришлось стиснуть зубы, чтобы сдержать стоны, а я была так близка, чтобы кончить.
— Ты меня дразнишь, — произнес Трэ.
— Да, я такая. Я буду делать это до тех пор, пока не станет невыносимо.
— Я больше не могу, — сказал он, натягивая шарфики.
Я просто улыбнулась ему, слегка коснувшись киской головки его члена, не позволяя проникнуть внутрь. Он приподнял бедра, перенес свой вес на ноги, но я отстранилась, приподняв бедра почти до позы йоги «собака мордой вниз». Он опять расслабился, и я наклонилась поцеловать его, упершись ему в грудь и крепко прижавшись.
Он полностью отдался поцелую, мышцы его привязанных к столбикам кровати рук сокращались, а сам он с головой окунулся в страсть наших слившихся губ, забыв на мгновение нашу игру в соблазн, которую я начала. Но я не забыла. Чтобы кончить, поцелуя было бы достаточно.
Я выбрала момент, когда он попытался углубить поцелуй, чтобы опустить бедра и вобрать в себя его член полностью. Наклонившись вперед, я расслабилась, позволяя ему ощутить сладкий вкус нашего соития.
Все это время на моей шее висели бусы из жемчуга, которые нежно ударялись о грудь при движении, — белоснежная нить на загорелой коже. Я наклонилась к Трэ, желая поцеловать, но он воспользовался этим и схватил жемчужину зубами, отчего я застыла в этом положении, боясь порвать нитку жемчуга. Удерживая меня в таком положении, он входил в меня, но делал это не жестко или сильно, а умышленно медленно, ухмыляясь с ниткой жемчуга во рту и в то же время входя все глубже.