- Ладно, теперь я готова, - беспечно сказала она, без тепла улыбаясь Уиллу, не выражая ничего, кроме вежливого интереса к его искусству. – Давайте посмотрим вашу работу.
- Конечно. Хорошо, - ответил Уилл, думая о том, что он ещё ожидал.
Но чем бы это ни было, он не мог на стоянке установить истинную причину.
Он повёл её в сторону центра и мощённого участка сада, с деревьями, на которых уже начали распускаться почки. Они остановились перед белой, алебастровой конструкцией, состоящей из пяти больших, связанных друг с другом колец. Все выглядело так, словно каждое кольцо вырастало из предыдущего.
- Это произведение абстрактное. Я не часто такие делаю, но время от времени, когда появляется идея, я обычно её воплощаю, - тихо сказал Уилл.
- Ого, они все неразъёмные, - благоговейно сказала Джессика, поражённая точности, запутанности и изяществу дизайна. – Уилл, это изумительно.
Джессика провела рукой по каждой части отдельно, глядя попеременно на него и на его работу. Она не могла не поразмышлять о том, как Уиллу удалось визуализировать такое сложное произведение, пока он над ним работал.
- У вас определённо дар, - искренне сказала она, хотя не ожидала, что он окажется настолько талантлив.
Уилл наблюдал как она проводила кончиками пальцев по работе, её опыт чувствовался, как в её прикосновениях, так и во взгляде, путешествующем по ней. Она использовала свои руки для тактильного исследования, прикосновение означало узнать секреты, но тем не менее оно было почтительным и полным восхищения. Она прикасалась к его произведению так же, как он себе представлял, она будет прикасаться к нему.
Заинтересованные части его тела начали твердеть от заманчивой идеи, что это может быть следующим. Он испытал шок, искренне приняв своё стремление к ней, но не представляя, как сказать Джессике, что с ним происходит. Потеряв дар речи от своих эротических мыслей, Уилл ничего не ответил на её комментарии о его произведении. Просто жестом пригласил Джессику вглубь территории, когда она закончила с его первой работой.
Установленный в асфальтированном круге, мраморный мужчина ростом 213 см, которого Уилл называл «Давид 13», был немного слишком реалистичным, чтобы приветствовать скромных гостей центра. Но определённо оказывал влияние на тех, кто был готов серьёзно рискнуть.
Называя свою работу, в честь статуи, которую считал величайшей из всех скульптур, изображающих тело, Уилл считал свои попытки лишь подражанием. А цифры ясно указывали на количество попыток. Уилл так задумался снова, увидев свою раннюю работу, что не заметил, когда Джессика продолжила двигаться вперёд, пока не обошла вокруг него.
Казалось, она была в своего рода трансе, на её губах блуждала лёгкая улыбка. Но его веселье продолжалось не долго. Джессика подошла к «Давиду 13», протянула руку и положила правую ладонь прямо на слишком реалистичный пенис, прикрывая большую его часть своей не маленькой рукой.
Уилл не мог остановить дрожь, которая потрясла его, когда он увидел, как рука Джессики путешествует вниз и вверх, плавно скользя и накрывая ладонью мрамор, измеряя, оценивая пропорции. У него внезапно закружилась голова от желания, идущего из глубины души, почувствовать её руки на своём теле. И сразу после этого, поднялся какой-то безымянный страх, который охватил то, что ещё оставалось от его здравомыслия.
Он не мог заставить себя отвести взгляд от того, что она делала со статуей, когда её исследовала. В то же самое время, его продолжало трясти от мрачного предчувствия того, какие выводы она сделает.
- Вы высекли эту часть первой, - резко сказала Джессика, её горло сжалось от благоговения его работы. – Вы начали здесь и вот почему, пропорции получились идеальными. Эта статуя имеет самые совершенные пропорции, какие мне довелось видеть в скульптуре.
Продолжая держать правую руку на мраморном мужском органе, она дотянулась левой до головы, потом от плеч до кончика руки, и вниз до талии. Она поменяла руки и повторила измерения на другой стороне.
- Используя эти измерения, я могла бы учить детей математике. Вы поразительно точны и невероятно талантливы - не могу поверить…
Уилл остановил её комментарии, резко повернув к себе лицом.
- Прекратите, - приказал он. – Просто прекратите прикасаться… - Его слова унесло прочь, когда он посмотрел на её охваченное благоговением лицо.
У Джессики было лишь мгновение, чтобы отметить страх и физическую боль на его лице, а затем Уилл лишил её возможности дышать, когда его рот накрыл её губы в жёстком, опустошающем поцелуе. Его губы на ней могли бы быть великолепными, фактически могли бы быть предметом мечтаний, если бы его тревога не спровоцировала в ней слишком яростную реакцию. Она боролась, пытаясь освободиться от вторжения его рта, но не могла преодолеть его гнев, чтобы уговорить смягчить губы.