Выбрать главу

Мы едем не в ту сторону.

Мне четырнадцать — я не дура. Я сотни раз ездила по этому шоссе в этом самом фургоне.

— Куда мы едем? — мой вопрос остается без ответа, и внезапно я чувствую себя очень плохо. — Роджер, куда ты меня везешь? — спрашиваю я снова, громче. Я держусь за края сиденья, пока фургон набирает скорость на ухабистой дороге.

Мы останавливаемся в конце дороги, и я смотрю вперед, на густую линию деревьев, высокие голые лиственные породы, их мертвые листья оранжево-коричневым ковром покрывают лесную подстилку.

— Выходи! — рявкает Роджер, выкатываясь с водительского сиденья. Он крупный мужчина. Выше всех, кого я встречала, и намного круглее.

— Нет, — отказываюсь я, нажимая кнопку блокировки на своей двери, чтобы он не смог ее открыть.

Он обходит машину спереди и дергает за ручку двери.

— Открой. Сейчас же, — его сердитый голос приглушен за стеклом. Я качаю головой. — Думаю, мы делаем это трудным путем.

Он вставляет ключ в замок, и дверь распахивается.

— Я хочу домой.

У меня нет дома, но где угодно было бы лучше, чем здесь.

— Я хочу тебе кое-что показать.

Мне это не нравится. Что бы он ни хотел мне показать, оно находится в том лесу, и я думаю, что смогла бы жить, так и не увидев этого. Я верчу головой по сторонам в поисках каких-либо признаков жизни, но вокруг нет ничего, кроме деревьев и грязи.

Роджер наклоняется надо мной и расстегивает мой ремень безопасности, затем хватает меня за руку и вытаскивает из фургона, как будто я вообще ничего не вешу. Я борюсь с ним, вырываясь из его хватки, но жестко приземляюсь задницей на гравий.

— Вставай, — рычит он, поднимая меня с земли.

Маленькие зазубренные камешки впиваются мне в колени, когда я, спотыкаясь, иду вперед. Я подтягиваю ноги под себя и пытаюсь бежать, но его хватка слишком крепка. Мое тело наваливается на него, и он прижимает меня к стенке фургона, выбивая из меня дух. Я хватаю ртом воздух, как рыба, вытащенная из воды.

Затем он оттаскивает меня от фургона глубоко в лес.

Пять

Джоэл

Лиам сейчас ведет наблюдение, так что я решил пойти в бассейн, чтобы сжечь несколько кругов. Но мой план рухнул, когда я понял, что буду не один. Теперь я прячусь в тени, как гребаный гад, наблюдая, как Стелла плывет на спине в маленьком черном бикини, которое демонстрирует все ее мягкие изгибы, а мой член натягивает палатку, такую большую, что бойскауты могли бы разбить под ней лагерь.

Глаза Стеллы закрываются, и каждый мускул в ее теле расслабляется. Ее руки лениво скользят по гладкой поверхности воды, когда она плывет на спине. Но затем она медленно начинает погружаться под поверхность, воздух вырывается из ее губ и, пузырясь, вырывается на поверхность. Я подумываю прыгнуть в воду, но прежде чем я делаю шаг вперед, она выныривает с паническим всплеском и жадно хватает ртом кислород.

Она грезила наяву, и я не могу не задаться вопросом, что могло оказаться настолько важным, чтобы оторвать ее так далеко от реальности, что она чуть не утопилась.

Я до сих пор не могу оторвать от нее глаз, когда она выходит из бассейна и вытирается полотенцем. Она несколько раз оглядывается через плечо, и я знаю, что она чувствует, что кто-то наблюдает за ней. Наконец, я набираюсь смелости выйти из темноты и показать свое лицо.

Она вздрагивает и резко втягивает воздух, затем начинает кричать на меня за то, что я ее напугал.

Я игнорирую каждое ее слово и констатирую очевидное.

— Надвигается шторм. Сейчас не следует быть в бассейне.

Она опускает взгляд на мои плавки и приподнимает бровь.

— Разве ты не поэтому здесь?

Когда я не отвечаю, она снимает полотенце со своего тела и бросает его на ближайший шезлонг. Мои глаза следят за одинокой капелькой воды, которая каскадом стекает по ее стройной шее в каньон между пухлыми сиськами и впитывается в тонкую полоску ее бикини. Есть миллион причин, почему я не должен хотеть ее, но прямо сейчас я не могу придумать ни гребаной одной.

Выражение ее лица оживляется, когда она замечает мой блуждающий взгляд, и она хватает свою рубашку со стула и поспешно натягивает ее через голову. Я улыбаюсь, когда ее бикини промокает насквозь, оставляя на груди два круглых мокрых пятна.